Вакцина смерти

– Ну, это смотря что за больница! – возразила Агния, и Андрей едва сдержал улыбку: она по-прежнему, после стольких лет работы в российской медицине, верит в то, что каждый медработник обязан делать все для блага пациента. Кстати, Никанор Старостин ведь умер именно в ее больнице. Андрей не стал напоминать Агнии об этом, хотя его так и подмывало.

– Если бы врачи спохватились раньше, – говорила между тем Старостина, – Никоша мог бы выжить!

В голосе пожилой женщины звучал упрек: вы, дескать, медики, так почему же не сделали все возможное? Разумеется, никто не желал Старостину зла, никто не хотел его смерти, но в чем-то его мать, несомненно, права: если бы врачи и медсестры проявили больше внимания, мужчина, вполне вероятно, не умер бы от внезапно развившегося воспаления легких.

На протяжении всего разговора Андрея что-то беспокоило, но он никак не мог сообразить что. Наконец на него снизошло озарение.

– Простите, Елизавета Григорьевна, – сказал он, – ваш сын жил вместе с вами?

– Никоша? Со мной? Да нет, конечно, он жил с женой…

– А почему похоронами занимались вы? – тут же вступила Агния.

– Да потому, что Полине это не надо! – буркнула пожилая женщина. Со всей очевидностью стало ясно, что отношения свекровь – невестка ничуть не изменились со времен «Домостроя» и Старостины являлись в этом отношении «образцовым» семейством.

– У Польки с Никошей в последнее время не ладилось, – после недолгой паузы продолжала Елизавета Григорьевна. – Ну не нравились ей его постоянные поездки, аспирантки, студентки… А кто стал бы винить моего сына? Он – мужчина в самом расцвете лет, известный в профессиональных кругах, а она – да кто она, в сущности, такая? Тоже, между прочим, бывшая студентка, только ничего в жизни не добившаяся. Надеялась я, что они хоть ребеночка заведут… Ничего у меня от Никоши не осталось, совсем ничего!

Вооруженные адресом Полины Старостиной, Агния и Андрей покинули маленькую квартирку.

– М-да, – проговорил Андрей, когда они уселись в машину, – нельзя сказать, что мы много чего выяснили!

– А зачем мы вообще ищем первых заболевших? – спросила Агния. – Разве нельзя провести анализы с теми, кто сейчас находится в больницах, и классифицировать штамм?

– Лаврентий с группой как раз этим и занимаются. Дело в том, что важно не только выяснить, с каким типом вируса мы имеем дело, но и понять пути его распространения. Рыжов опасается, что нежелание начальства признавать наличие эпидемии повлияет на меры, которые следовало бы принять в случае реальной опасности. Помните поговорку: «Пока гром не грянет, мужик не перекрестится!»? Ну вот, а в нашем случае креститься может оказаться уже поздно.

* * *

– Вы лучше поинтересуйтесь у тех, с кем он спал!

Полина Старостина спокойно отпила из чашки зеленый чай и посмотрела на нас большими, слегка выпуклыми глазами. Я видела фото Никанора Старостина в квартире его матери, и он показался мне видным мужчиной. Вдова никак не походила на даму, могущую вызвать интерес у такого человека, и тем не менее факт оставался фактом: именно она вышла за него замуж, хотя, по словам Елизаветы Григорьевны, за ее сыном девицы толпами ходили. Почему он выбрал эту, ничем не примечательную женщину? Правда, одного у Полины Старостиной не отнимешь – у нее потрясающая фигура. При весе, наверное, в пятьдесят – пятьдесят пять килограммов и росте больше ста семидесяти сантиметров она имела на удивление большую и все еще высокую грудь, длинные стройные ноги с тонкими щиколотками и красивую шею, обвитую ожерельем из мелкого жемчуга. Очевидно, зная о том, что ноги – одно из самых потрясающих ее достоинств, Старостина обулась в изящные черные туфли на шпильке, делающие их еще стройнее. Я обратила внимание, что Лицкявичус не остался равнодушен к этим ножкам, но и сама не смогла бы его упрекнуть, ведь даже мне они показались верхом совершенства!

Как выяснилось, Полина, в полном соответствии со словами своей свекрови, не слишком опечалилась смертью мужа. При первых же наших вопросах она поспешила пояснить, что они с Никанором уже давно чужие люди. Вместе их держала трехкомнатная квартира, купленная в кредит. Таким образом, на вопрос, нет ли у нее предположений насчет того, как муж умудрился заразиться, Полина предложила обратиться к другим женщинам.

– И много таких? – поинтересовался Лицкявичус, с интересом вглядываясь в непривлекательное лицо Старостиной.

– Десятки, – спокойно ответила она. – Это только тех, о ком мне известно.

– Они ездили с ним в экспедиции?

– А как же – любой уважающий себя профессор не обходится без своего рода свиты поклонниц, даже когда находится на выезде! – усмехнулась Полина.

– Вы знаете их имена? – спросила я.

Не говоря ни слова, Старостина встала и вышла в коридор. Вернувшись, она протянула мне телефон.