Вакцина смерти

В перерыве между операциями я выскочила в буфет перекусить. Не то чтобы я испытывала голод, но ведь целый день на одном кофе не пробегаешь, как крепко его ни заваривай, поэтому требовалось подкинуть в желудок чего-нибудь посущественней, чтобы дотянуть до вечера. Слава богу, мне больше не приходится дежурить по ночам! Примерно полгода назад я заявилась в кабинет к заведующей и сообщила, что нахожусь уже не в том возрасте, чтобы бдеть на ночных дежурствах, да и здоровье не то, что десять лет назад. В общем, я поставила Елену Георгиевну перед фактом, что вынуждена буду уйти, если она не пойдет мне навстречу. И она пошла: с тех пор о ночных дежурствах никто не заикался, а некоторые мои более молодые коллеги возненавидели меня еще больше. В больнице у меня почти со всеми хорошие отношения, за исключением девчонок на собственном отделении анестезиологии и реанимации. Я объясняю это чувством зависти – как же, я ведь замужем за завом ортопедией и травматологией и прекрасно уживаюсь с самой Охлопковой! Зато с мужской половиной коллектива у меня все в порядке, а косые взгляды товарок по цеху я научилась воспринимать как неизбежное зло.

В буфете было немноголюдно – сказывался введенный карантин. Я предвидела проблемы с родственниками больных и искренне радовалась тому, что реаниматоров и анестезиологов это коснется в меньшей степени, чем остальных врачей. Именно из-за малого количества людей я сразу заметила Вику: ее разноцветные дреды ярким пятном выделялись на фоне белых халатов моих коллег. Да и сама девушка, облаченная в пушистый розовый свитер, желтую жилетку и голубые брюки, казалась творением художника-фовиста. Я с удивлением обнаружила, что Вика сидит за столиком в компании Александра Карелина и Леонида Кадреску. Похоже, девушка зря времени не теряла и отхватила себе самых симпатичных парней!

– Что это вы тут делаете? – спросила я, приближаясь, в особенности адресуя свой вопрос Леониду: присутствие патологоанатома со стороны в нашей больнице меня отнюдь не порадовало.

– Вызвали на вскрытие, – ответил Кадреску. – Здравствуйте, Агния.

– Чье вскрытие? И почему вызвали вас? И кто…

– Я вызвал, – ответил за Леонида Александр. – Пришлось долго уговаривать родственников двух умерших пациенток, и только родные одной согласились. Другие написали отказ.

– А причина смерти?

– Отек легких.

– Профессор Рыжов тоже здесь?

– Нет, он остался в лаборатории, – покачал головой молодой человек.

– Все плохо, Агния, – уныло тряхнула дредами Вика. – Новые антибиотики не работают!

– Те, что закупили у «Медресурса»?

Все трое одновременно кивнули.

– Но ведь их совсем недавно начали применять…

– Да, и уже можно сделать вывод, что действуют они в лучшем случае через раз! – со злостью в голосе отозвался Александр, словно я была в этом виновата.

– Что-то странное творится, – пробормотал Леонид, задумчиво потирая подбородок. – Ребята Рыжова выяснили, что нам, судя по всему, придется иметь дело не с одним, а с двумя штаммами гриппа!

– То есть «испанка»…

– …не единственный вирус, от которого умирают люди, – закончил за меня Александр уже более спокойным голосом. – Инкубационный период «испанки» очень короток, и смерть наступает в течение первых трех дней – если не принимать мер. Но теперь выясняется, что есть случаи с инкубационным периодом от десяти дней до двух, а то и трех недель! Вы представляете себе, сколько за это время можно перезаражать народу?

– И в обоих случаях развивается пневмония? – недоверчиво уточнила я.

– Спонтанно и неконтролируемо! В результате «испанского» штамма, как правило, мы имеем эмпиему – гнойник плевры, а тот, другой, дает легионеллез…

– Ты шутишь! – выпалила я. – Болезнь легионеров?!

– Именно.

Это, несомненно, очень плохие новости. Хоть я и не являюсь знатоком в области вирусологии и терапии, однако знаю, что этот вид пневмонии является одним из самых тяжелых и смертность при нем достигает десяти-пятнадцати процентов.

– Дело в том, – продолжал Александр, – что поначалу в отличие от «испанки» новый грипп имеет вялотекущий характер. Больные жалуются на головные и мышечные боли, общую слабость. Разумеется, они принимают препараты от гриппа и считают, что поправятся в течение семи дней.

– Но не тут-то было! – подхватила Вика. – Те же симптомы характерны и для легионеллы-пневмонии, верно?