Вакуумные цветы

Рука в перчатке ударила ее по шлему и включила интерком. Ребел вскочила на ноги и, кувыркаясь, взлетела вверх, но ее успел подхватить мужчина в скафандре «в цветочек». На груди его ярко сиял Северный Крест из золотых звезд. Ребел видела свое отражение в золоченом визоре мужчины, а в своем — отраженном — визоре маленькое искаженное изображение незнакомца. Он поднял большой палец:

— Смена закончилась. Пора домой.

* * *

Мужчина передвигался медленными, смешными — как и всегда при низком тяготении — прыжками. Ребел следовала за ним. Он был высокий и длинноногий, с узкими бедрами и плотными маленькими ягодицами.

Бегущие вприпрыжку со всех сторон члены бригады направлялись к обшарпанному подъемнику. Один за другим они опускали сумки с цветами в поле, смотрели, как сумки летят вверх, и сами вплывали в подъемник. Их рабочую одежду украшали переливающиеся космические пейзажи с облаками и радугой, картинки под Мондриана, Поллока, Ван Гога. Ребел оглядела свой скафандр. Серебристый, без всякого рисунка.

— Ну, поехали, солнышко. Надень это на ручку сумки.

Мужчина протянул Ребел железный брусок с дыркой посередине. Она прикрепила брусок к ручке и толкнула сумку вперед. Сумка исчезла.

— Послушайте, нам надо поговорить, — сказала Ребел.

— Да, но не здесь.

Он взял Ребел за талию и подсадил в подъемник. Поле подхватило ее. Астероид под ней так быстро уменьшался в размерах, что у Ребел захватывало дух. Она снова видела Эрос целиком, как с Нового Верхнего Камдена, всю эту вытянутую, кособокую планетку с горящими металлическим, синевато-серым блеском континентами и чернильного цвета морями. Это были не настоящие моря, а очищенные от цветов участки суши. Регулятор движения остановил Ребел и развернул, астероид мгновенно ушел в сторону, теперь на нее летел купол Биржи труда. Ребел врезалась в магнитную подушку, замедлила движение и остановилась у шлюза.

* * *

Биржа кишела рабочими. Новые бригады надевали скафандры и уходили. Ребел проскользнула мимо них. Те, чья смена закончилась, болтали, на ходу сбрасывая шлемы и снимая скафандры. Ребел пошла за кем-то из их бригады в скафандре с рисунком в виде радуги и по магнитной линии добралась до служебного выхода. Там сидела грудастая кассирша в металлических наколенниках и держала в руках машинку для выдачи жалованья.

— Пошевеливайся, — рявкнула женщина.

Ребел поспешно сняла перчатку и сунула руку в машинку. Автомат прочитал отпечатки на руке, вычислил вес срезанных цветов и выбросил тонкий серебряный браслет. Он непривычно холодил ее руку. Ребел заторопилась дальше, радужного скафандра нигде не было видно. Она совершенно не имела понятия, куда идти.

Потом кто-то легко подскочил к ней и подтолкнул к магнитной линии.

— Увидимся в конце, солнышко, — сказал мужчина, и Ребел вылетела из здания Биржи.

Это был тот же самый человек. В конце линии Ребел еле успела ухватиться за перила, так как; вытянув шею, напряженно, но тщетно, искала его лицо.

Ребел прошла за полной женщиной в раздевалку. Подражая движениям женщины, сложила скафандр, сунула его в шлем вместе с трусами и выданным ей набором ручных и ножных браслетов и бросила все это в отверстие чистящей машины. Затем она нырнула в душ. Помылась пропитанным мылом полотенцем, сполоснулась мокрым и вернулась в раздевалку.

Раздевалка была в форме пятиугольника, шкафы занимали все стены. Ребел парила среди веселых, болтающих женщин и силилась вспомнить, где ее шкафчик. К счастью, память хранила все, пусть Ребел и не могла по своей воле ею воспользоваться. Тело знало, что делать. Ребел позволила ему идти куда оно захочет и оказалась у шкафчика, который открылся от прикосновения ее пальца. Внутри лежала ее одежда и только что вычищенные рабочие принадлежности.

Зацепившись ногой за вделанное в пол кольцо, Ребел натянула трусики и магнитные браслеты. И наконец влезла в наколенники и заглянула в зеркало. На нее смотрело все то же недоумевающее курносое лицо.

Женщины вокруг одевались и перепрограммировали себя, раскрашивая лица в соответствии с новой личностью. Комната наполнилась многочисленными «Мэрилин» и «Поллианнами», изредка попадалась «Зельда» и даже «Сьюзи Вакуум». «Ксавьера», видя застывшую в нерешительности Ребел, перестала на миг красить губы в ярко-розовый цвет и предложила ей психосхемную плату.

— Ну, давай, милочка. Попробуй, только потом держи ноги пошире…

Ребел залилась румянцем и отвернулась, женщины прыснули со смеху. Ребел схватила одежду и бросилась бежать, лицо ее осталось чистым, как у новорожденного младенца.

* * *

На улице какой-то мужчина дернул Ребел за локоть, и она, не долго думая, стукнула его кулаком в живот. Мужчина согнулся пополам и отлетел назад с выражением крайнего изумления на лице.

Тут Ребел увидела у него на лице рисунок из звезд и поняла, что перед ней тот самый незнакомец, которому она недавно звонила. В полном смущении Ребел протянула руку, чтобы его притормозить, но он уже сам уцепился за перила и следил за ней внимательным, осторожным взглядом.