Вакуумные цветы

– У меня есть манго. Можно его накрошить и добавить соус. Есть немного риса с пряностями. И пиво.

Они немного поторговались, Мертл собрала завтрак, и Ребел заняла место на тросе.

– Послушайте! Муж рассказал мне, как у вас была своя корпорация и все такое. Я просто хочу сказать: мне вас очень жалко.

– Спасибо.

Во двор с визгом и смехом ворвалась ватага голых ребятишек. На миг воздух наполнился их голосами и запахом. Потом один нашел проход между хибарами и бросился туда. Другие побежали за ним и исчезли, неуловимые и проворные, как угри.

Ребел ела медленно. Наконец она слизнула с пальца остаток соуса и вернула Мертл пустой тюбик.

– Гм, как-то неловко спрашивать, но где у вас тут?..

– По оранжевому тросу, вдоль волокон, до синего, по синему, против волокон, до красного, и по нему доедете до внешней стены. – Мертл рассмеялась. – Дальше найдете по запаху.

* * *

Общественные уборные сплошь заросли ночными кактусами. Листья шелестели и покачивались от ветра, дующего из вентиляции. Но аромат цветов не заглушал тяжелого запаха испражнений и кишечных газов. Ребел вплыла в женский туалет и примостилась на общей скамье с рядом отверстий. Здесь было прохладно. Проникающий в щели воздух удерживал ее на месте. Поставив локти на поручни, Ребел стала читать выцарапанные надписи. Уже привычные «ДРУЗЬЯ ЗЕМЛИ» и «НОВЫЕ УМЫ – СВОБОДНЫЕ УМЫ» соседствовали с «ИНДИВИДУАЛЬНОСТИ НЕ СУЩЕСТВУЕТ» и под этим другим почерком – «ГОВОРИ ЗА СЕБЯ». Единственная по-настоящему интересная надпись гласила: «ДАЖЕ ТВОЕ ГОВНО ПРИНАДЛЕЖИТ БОГАТЫМ».

Да, это не лишено смысла. Если учесть, что почти вся потребляемая здесь пища производится вне резервуаров. Содержимое уборных нужно периодически вывозить, а то обитатели резервуара буквально захлебнутся в собственных нечистотах. Цветы помогают поддерживать воздух относительно свежим, но кто-то должен пополнять запас кислорода, который понемногу вытекает каждый раз, когда открываются и закрываются шлюзы. Даже такая донельзя упрощенная окружающая среда нуждается в присмотре.

В сущности, весь Кластер представлял собой крайне неплотную систему, выделяющую изо всех своих щелей воздух и отходы. На взгляд Ребел, ежедневные потери кислорода, воды, двигательной массы и мусора граничили здесь с преступлением. Поэтому любую попытку навести в этой системе хоть какой-то порядок можно было только приветствовать.

Все-таки унизительно думать, что люди, отвечающие за поддержание жизни в резервуарных поселках, смотрят на них только как на источники органических удобрений.

Ребел выходила из уборной, и тут со стороны расположенных рядом платных справочных окон ее окликнул знакомый голос.

Уайет помахал ей левой рукой – в правой он держал шлем – и догнал ее в несколько прыжков.

– Я как раз собираюсь на работу, – сказал он. – Но я сделал для тебя копию своего карманного компьютера.

Он протянул Ребел пластинку из дымчатого стекла величиной с ладонь, на ощупь она была как янтарь, только прохладная. Внутри плясали цветные огоньки. Ребел дотронулась до одного из них, и огоньки переместились. Ей было приятно держать в руках этот прибор. С ним она чувствовала себя гораздо увереннее.

– Он включается…

– Я знаю, как он работает.

Она быстро пробежала по огонькам пальцами, и в воздухе над пластинкой возник схематичный рисунок. Единственное, что она умеет, но зато умеет уж… Это была мысль Эвкрейши, и Ребел ее подавила.

– Что у тебя там для меня?

– Твое прошлое.

Ребел посмотрела на него.

– Я сделал набег на «Дойче Накасоне» и получил все несекретные сведения о Ребел Элизабет Мадларк. – Уайет коснулся пластинки, и справа в углу поднялись два ряда желтых огоньков. – Как видишь, здесь не густо. Наскоро составленная биография, которую они подготовили, вероятно, в рекламных целях. Я подумал, что тебе это интересно.

– Да. – Ребел зажала компьютер в ладонях и поднесла его к животу. – А это не приведет сюда «Дойче Накасоне»? Они не станут выяснять, кто запросил эти сведения?

– Вряд ли им это удастся, – ответил Уайет. – «Сандоз Лазернет» стремится к наивыгоднейшему использованию оборудования. Их главные линии постоянно включаются и выключаются. За пятнадцать секунд мой запрос, наверно, прошел через половину городов Кластера. Пытаться его отследить – все равно что искать иголку в стоге сена. Для этого нужна очень мощная, мыслящая программа.

Знания Эвкрейши быстро стирались из памяти, так что вначале объяснения Уайета казались Ребел слишком простыми, а под конец почти недоступными для понимания.

– А что, если у них есть мыслящая программа?

– После того, что случилось с Землей? – Уайет расхохотался. Потом сказал:

– Послушай, мне правда надо идти. Получай удовольствие. Увидимся, когда я вернусь.

* * *

Ребел вернулась на постоялый двор Джонамона. Компьютер, тяжелый, как нечистая совесть, оттягивал карман накидки. Ребел хотела вытащить его и узнать, что он ей расскажет о ней самой, но не решалась.