Вакуумные цветы

Стоя под бездонным земным небом на непостижимо тяжелой каменной громаде, обдуваемая то с одной, то с другой стороны капризным ветром, она понимала, что никто ни в чем не виноват: ни она, ни Борс, ни даже Уайет, – а просто так получилось. Силы одного человека ничтожно малы. Если он восстает против целой планеты, то обречен на поражение, неизбежное и сокрушительное; он просто перестает существовать.

– У нас уйдет дней пять на то, чтобы изменить план, и затем мы выступим. Но нам все равно понадобится библиотекарь. Если вы не останетесь с нами, я обеспечу вам подъем до Гисинкфора и среднее жалованье. Вряд ли вы можете требовать большего.

Борс ждал ответа.

– Я понимаю, – грустно проговорила Ребел. – Вы тянули даже дольше, чем можно было надеяться. Хорошо, я сделаю что смогу. А когда вы вернетесь в Гисинкфор, попросите кого-нибудь прочесать участок экваториального моря как раз напротив винного погребка «У воды». Там я сбросила коробку с гравюрами. Вы сделали все, что могли, и я выполню свое обещание.

Казалось, Борс удивлен. Потом он грубовато потрепал ее по плечу, начал что-то говорить и осекся.

И помчался обратно в Приют.

* * *

На следующий день, когда Ребел кормила коз, к ней вне себя от волнения подбежал Ли.

– Смотри, смотри! – крикнул он, дергая Ребел за рукав.

Ребел стряхнула с ладоней грязь и вытерла их о свое земное платье. Ходить за козами – грязная работа. Загоны надо будет хорошенько почистить.

– Ли, что бы там ни было, у меня нет настроения.

– Нет, посмотри, – настаивал Ли.

Ребел обернулась и посмотрела туда, куда показывал Ли.

Прихрамывая и опираясь на палку, с вершины холма спускался Уайет.

Глава 13. ОСТРОВ

– Ребел? – потрясение произнес он. И устало покачал головой. – Эвкрейша. Не сердись на меня. С тех пор как я сломал ногу, у меня все перепуталось. Я думал…

Ребел чувствовала себя призраком, пришедшим из мира теней и вдруг столкнувшимся с живым человеком. Стоявший перед ней мужчина, осунувшийся (она не помнила у него такого лица), с бесконечно грустными глазами, был чересчур из плоти и крови. Рядом с ним Ребел казалась вялой и оцепеневшей. Она пыталась заговорить, но не могла. Потом в ней что-то вдруг надломилось, она бросилась вперед и крепко обняла Уайета. По лицу ее текли слезы. Ладони Уайета легко пробежали по ее телу, правой рукой он все еще сжимал посох. Наконец Уайет сказал:

– Не понимаю.

– Это Ребел Мадларк, – сухо проговорил Борс. – Ее личность все-таки уцелела.

Посох Уайета со стуком покатился по земле. Он прижал к себе Ребел и то ли засмеялся, то ли заплакал. Поблизости на скале важно копались в поисках пищи грачи. Подошла одна из «росомах», немного постояла и удалилась. В конце концов Ребел взяла себя в руки и сказала:

– Ты, наверно, устал. Пошли, мой дом недалеко.

Борс загородил им дорогу. Он поднял голову и прищурился на Уайета:

– Вы еще не отчитались.

– Позже, – ответил Уайет. – Все в порядке, просто у меня ушло больше времени, чем ожидалось.

* * *

В доме измученный Уайет устало растянулся на каменной лежанке.

– Господи, солнышко, как хорошо, что мы снова встретились! У меня не хватает слов.

– Теперь успокойся и дай мне осмотреть твою ногу.

Ребел расстегнула его земную одежду и, отыскав плату с познаниями в медицине, подключилась к библиотеке.

Уайет странно на нее посмотрел:

– Это что-то новенькое.

– Я примирилась с этой заразой, – сказала Ребел. Потом, заметив выражение его лица, добавила:

– Это я, самая настоящая я. Эвкрейши больше нет. Я потом объясню.

Она окунула тряпку в таз с водой и стала нежно, неторопливыми движениями смывать с его тела дорожную пыль. Сначала она вытерла брови, при прикосновении влажной ткани Уайет закрыл глаза.

– Какое блаженство.

Теперь он выглядел лучше и стал больше похож на себя.

– Ну и где же ты пропадал все это время? – спросила Ребел без особого интереса.

– Шпионил. Изучал местность. Украл корабль. Если ты здесь, значит, тебе известен наш план.

– Нет, Борс не счел нужным что-нибудь мне рассказать, – легко пробегая пальцами по поврежденной ноге Уайета, ответила Ребел. На ноге все еще были шины. – Бедняжка. Но, кажется, заживает хорошо. Надо было взять с собой хорошую аптечку.

Она отсоединила контакты.

– Он тебе не рассказал? – Уайет попробовал сесть, Ребел легонько толкнула его в грудь. – Это опасно. Он не имел права втягивать тебя в это дело без…

– А он и не хотел.

Теперь она мыла Уайету грудь, худощавую, с крепкими мышцами.

– О, солнышко, лучше бы ты не ввязывалась… Это не обычный рейд. Ты помнишь заколдованные яблоки? Три ящика, которые я купил в орхидее? Ну вот, я выжал из них почти четыре литра сока. Мы хотим просочиться к комбинам, накачать их этой отравой и посмотреть, что получится.

Ребел напевала с закрытым ртом.

– Зачем?

– Репетиция Армагеддона, – голосом шута ответил Уайет. И продолжил уже серьезно: