Валентин Пикуль

Так закончил свою 62-летнюю жизнь на земле гражданин Союза Советских Социалистических Республик, русский писатель, проживший почти половину своей жизни в Латвии, Валентин Саввич Пикуль…

«Русское дело», Новосибирск, 1990, № 6.

Слова прощания… И в устной, и в письменной форме их было много. Но здесь мне хочется процитировать именно эти, пришедшие из самого центра, из самой глубины российской земли и души:

«Ушёл из жизни Валентин Саввич Пикуль. Ушёл быстро и неожиданно, ушёл в годину, когда его творчество так необходимо России. Оставив неоконченным свой подвижнический труд нашего исторического просвещения, завещая нам помнить свою Великую Историю, своих Великих Вождей, свою Великую Честь, свои Великие Победы. Каждая его строка буквально кричала: русские, не забывайте, мы — Великий Народ, на нас — Великая Ответственность, так будем её достойны, черпая пример и вдохновение в своей Истории. И мы достойно выдержим все ниспосланные нам испытания. Мы прощаемся с Вами, Валентин Саввич, и обещаем быть достойными дела Русского возрождения, которому Вы посвятили жизнь. Вас провожал русский Военно-морской флот, Вас отпевали в церкви Святого Александра Невского, и скорбью полны вся Совесть и Честь Земли Русской».

Три подвига Валентина Пикуля

Валентин Саввич Пикуль считал себя счастливым человеком: «Пережил блокаду — не помер. Прошёл войну — не погиб. С пятью классами образования, как говаривали в старину, выбился в люди».

Но вдумаемся, что стоит за этими словами. Какая удивительно наполненная жизнь, какая уникальная и вместе с тем типично русская судьба!

Тринадцатилетний мальчишка, тушивший «зажигалки» в блокадном Ленинграде, через год — учащийся Соловецкой школы юнг, он в 15 лет становится командиром боевого поста на эсминце «Грозный».

Это был первый подвиг Валентина Пикуля.

Там, на Северном флоте, Валентин Пикуль стал на первые свои боевые вахты, которые и нёс, но уже за столом, всю жизнь, пока не упал на недописанную страницу главного своего романа — «Сталинград».

Потрясённые горем в узком разрыве времени, мы до конца ещё не можем осознать, какого исполинского масштаба гражданина и художника потеряла земля Русская! Какая зияющая пробоина образовалась в духовной крепости отечественной литературы!

Никакие искусы и соблазны, никакие могущественные указующие длани, никакая разнузданная травля земных разрушительных сил не смогли сбить Валентина Саввича с того генерального курса, которым он шёл всю свою жизнь.

Это был его нравственный, гражданский подвиг.

За 40 лет подвижнического литературного труда Валентин Саввич вернул русскому человеку значительную часть великой родной истории. Всегда считая, что «учить народ надо добрым примером», опытом прожитого, он подарил миллионам и миллионам своих читателей, вошедшие в сокровищницу нашей литературы книги: «Баязет», «Слово и дело», «Пером и шпагой», «Битва железных канцлеров», «Моонзунд», «Реквием каравану PQ-17», «Богатство», «Каторга» и многие другие.

Это был его писательский подвиг.

Сегодня, как никогда, нами ощущается провидческий дар Валентина Пикуля. Тревожные всполохи его исторических романов грозным светом освещают нынешний день России. Вспомним его «Нечистую силу».

Валентина Саввича уже нет с нами. Это страшная потеря. Но остались его книги. В них ответы на многие и многие вопросы сегодняшнего бытия. И пока жив наш народ, пока творит он свою историю, будет живо и светлое имя прекрасного русского писателя-патриота Валентина Саввича Пикуля.

Подписались: Владимир Андреев, Юрий Бондарев, Сергей Бондарчук, Виктор Буганов, Сергей Викулов, Валерий Ганичев, Сергей Журавлёв, Эдуард Зимин, Анатолий Иванов, Егор Исаев, Станислав Куняев, Юрий Лошиц, Сергей Михалков, Вячеслав Марченко, Пётр Проскурин, Эрнест Сафонов, Ирина Стрелкова.

Валентин Пикуль многим обязан Латвии. Сюда он приехал молодым человеком, полным писательских замыслов, творческих надежд, здесь он достиг наивысшего расцвета своего мастерства, поднялся до невероятных вершин в своём творчестве, здесь же нашёл и своё упокоение. Став знаменитым, он надеялся, что его пригласят на родину, но этого не произошло. Чем дальше жил, тем больше травили, все произведения, что появлялись из-под его пера, встречали жесточайшее сопротивление, бурное критическое поношение. Он был пятым колесом в телеге. Русский до мозга костей — он так и остался в Латвии, поскольку всю жизнь находился в оппозиции к властям и литературным чиновникам. Испытывая тоску по родине, он часто заводил разговор о возвращении.

— Я так хотел бы вернуться на родину и жить в Ленинграде или в его пригороде — в Пушкино, Павловске, Кронштадте… Но меня там не ждут…

Надежды на возвращение таяли с каждым днём…