Валентина

- Вы, грязные свиньи, - кричала Александра, - проклятые каннибалы, оставьте моих лошадей в покое. Господи, я сейчас перестреляю их. Оставьте меня, я буду стрелять!

Валентина подбежала к ней, и Де Ламбалю удалось наконец вырвать пистолет из ее рук. Он швырнул его Валентине.

- Спрячьте это, ради Бога, - попросил он. - Если она начнет стрелять, они растерзают нас на куски.

- Мои лошади, - кричала Александра. - Они едят их живьем! - Плача и упираясь, она все-таки позволила майору и Валентине увести себя. От запаха крови у Валентины закружилась голова, она упала в сани. Де Шавель с побледневшим лицом стоял рядом с ней.

- Я сейчас потеряю сознание, о Господи, какой ужас!

- Это должно было случиться, - сказал полковник, майор кивнул. - За нами следили с начала пути. Они голодают, они прошли уже тысячи миль в этом аду. Нельзя винить их за это. Удивительно, что они не убили нас.

- Свиньи! - не могла успокоиться Александра. Ее бил озноб, а глаза горели, как угли. - Грязные французские свиньи!

- Пошли. - Майор подошел к ней. - Мы должны двигаться. Нам больше ничего не остается.

Она подняла голову и посмотрела на него, слезы замерзали на ее щеках.

- Идите к черту, я ненавижу вас!

- Я знаю, - терпеливо произнес он, -- но лучше не смотреть на все это. Пойдемте.

Де Шавель обнял Валентину и пошел рядом с майором. Александра двинулась следом, немного отстав, отказываясь от помощи и не желая разговаривать. Уже почти стемнело, когда она позволила майору подойти к ней, потом Валентина услышала, что она плачет.

Было слишком холодно, чтобы разговаривать, было трудно идти по глубокому снегу, но, к счастью, небо оставалось чистым и ясным, и луна ярко освещала дорогу. Вокруг них двигались такие же тени, изо рта которых вырывались клубы пара. Некоторые из них останавливались и замерзали до смерти.

Валентина шла, опираясь на левую руку любовника, но она чувствовала, что он слабеет с каждым шагом.

- Майор, - позвала она, - мы должны отдохнуть, он устал.

- Кто-нибудь хочет разбить лагерь? - крикнул он в темноту, откуда появились неясные тени, которые затем превратились в людей.

- У меня есть одеяло, кто может разжечь огонь? - Солдат с женским шарфом на голове достал драгоценное одеяло, кто-то нашел палки, Де Ламбаль двигался среди них, организовывая их и направляя.

Когда разожгли огонь, все стремились протолкаться поближе к нему, оттесняя других и теряя последние силы в этой борьбе. Де Шавель достал пистолет.

- Назад, черт вас возьми! Назад! Все будут греться по очереди. Разожгите еще один костер, здесь достаточно дров.

Насилие прекратилось так же быстро, как и началось. Разожгли еще два костра. В темноте плясал желтый огонь, вокруг которого толпились дрожащие люди.

- Моя маленькая, - нежно сказал Де Шавель своей возлюбленной. - Ты замерзаешь, возьми мое пальто.

- Нет, нет! Мне достаточно тепло, любовь моя. Я просто устала.

Они прислонились друг к другу, съели кусок хлеба и бобы, выпили глоток коньяка. Все свои запасы они несли на себе. Майор прятал от Александры фляжку с бренди, чтобы она опять не впала в ярость, которая заканчивалась обычно слезами.

- Я никогда не видел ее такой, - прошептал Де Шавель, - и представить не мог, что она может заплакать.

- Янош служил ей с детства, - объяснила Валентина. - Поль уже успокоил ее.

- Они любовники? - спросил Де Шавель.

- Да, - ответила она. - Как и мы, любимый.

- Ты уверена, что не жалеешь об этом? - прошептал он.

- Я сожалею о каждой минуте, которую провела без тебя, - ответила она. - Мне неважно, что с нами случится. Даже если нас убьют, мы будем вместе. Когда ты полюбил меня? Он улыбнулся.

- Бог знает. Здесь, когда ты мне снилась, когда я умирал под Бородино. Может быть, в Польше, но не отдавал себе в том отчета. Но сейчас я люблю тебя. - Он поцеловал ее.

- Это и правильно, дорогой полковник, - злобно заметила Александра из своего угла. - Ее очарователь ный муж чуть не повесил ее. Ха, она вам даже не сказала этого! Но если этого не сделала она, то сделаю я.

Александра медленно и подробно рассказала ему всю историю, приключившуюся с ее сестрой.

- Любовь моя, - прошептал он дрожащим голосом. - Спасибо, дорогая княжна, что вы открыли мне глаза на то, чем я обязан графине и что должен графу Груновскому. Я найду и убью его, эта цель поднимет меня из могилы.

- Очень благородно, - сказала Александра майору. - Но лучше бы у него была правая рука. Каково будет, если Теодор убьет его после всего этого? Если ты не дашь мне бренди, то я толкну тебя в костер, любимый!

- Один глоток, - сказал Де Ламбаль. - Не больше. Я знаю это твое настроение, когда ты готова со всеми подраться. Достаточно!

Она прильнула к нему и вздохнула.

- Я любила этого несчастного дурака Яноша. Он делал мне игрушки, когда я была ребенком. Я должна была убить их за Яноша! И за моих лошадей... Обними меня, Поль, мне холодно и тяжело на сердце!