Валентина

- Как мне повезло - я ужинаю с самой красивой женщиной в этом доме. Да, Арман, в чем дело? - Он обернулся к своему адъютанту, высокому красивому молодому офицеру в красно-зеленом мундире. Тот наклонился и что-то прошептал маршалу на ухо, передавая ему листок бумаги. Мюрат улыбнулся Валентине и извинился.

- Ах, уж эти бумаги, - сказал он. - Чума солдатской жизни. Одну секундочку. Извините меня, мадам.

Записка была краткой и без подписи, всего несколько слов: "Будьте осторожны, это одна из тех, о которых мы предупреждали. Оставьте ее мне". Мюрат прочел и поморщился. Он засунул записку в карман и весело сказал:

- Увы, долг зовет. Император собирается уезжать, и мне необходимо быть при нем. Позвольте мне позаботиться о том, чтобы вы не скучали в одиночестве, пока я буду отсутствовать. Арман, приведи сюда полковника Де Шавеля.

Она сразу же узнала его - это был тот самый человек, который так дерзко разглядывал ее в самом начале приема. Теперь он подошел и почтительно поцеловал ее руку, на секунду ее глаза встретились с его серо-стальным взглядом.

- Я любовался вами издали, - произнес он.

- Смотри, не очень-то сильно сокращай дистанцию, - предупредил его Мюрат. Он встал и попрощался с Валентиной. Когда он целовал ее руку на прощание, его горячие губы задержались чуть дольше положенного.

- Не обращайте на него внимания, мадам, - сказал он. - Это обычный занудливый пехотинец. Сохраняйте верность кавалерии. Всего доброго, мадам.

Она молча наблюдала, как он прошел к столу Наполеона и сел рядом с ним.

- Вы должны простить меня, мадам, - улыбнулся полковник Де Шавель. - Я давно мечтал познакомиться с вами. Я очень благодарен маршалу.

- Он очень приятный человек, - заметила Валентина с некоторым вызовом. В его голосе чувствовалась какая-то насмешливость, казалось, он подсмеивается и над вульгарным гасконцем, и над ней. - Знаете, я просто умирала от голода и жажды, - добавила она. - Так много народу. И он оказал мне услугу, пригласив разделить с ним ужин.

- Ну, разумеется, - кивнул полковник. - Маршал всегда заботится о том, чтобы прекрасным дамам было хорошо. Мадам, вам не надо ничего объяснять. Я чрезвычайно рад, что могу хотя бы ненадолго его здесь заменить. Не желаете ли чего-нибудь? Может быть, немного польской водки?

- Нет, благодарю вас. Я ничего не хочу. - Она с недовольным видом отвернулась от него. - Как вы думаете, маршал, скоро вернется?

- Трудно сказать, похоже на то, что император собирается уходить. Если он возьмет с собой Мюрата, то он больше здесь не появится. Если только вы с ним не договорились.

Он сказал это с легкой насмешкой, чем вызвал ее крайнее смущение. Она покраснела до корней волос.

- Не понимаю, о чем вы говорите, полковник. Прошу вас, проводите меня в главный зал, чтобы я нашла кого-нибудь, кто бы мог отвезти меня домой. - Она уже привстала, но он заставил ее опять опуститься на стул рядом с ним.

- Прошу вас, - сказал он, - позвольте мне извиниться, если я чем-либо обидел вас. Я всего-навсего лишь занудливый пехотинец, как заметил маршал. Наверное, я слишком долго находился в походах и совершенно утратил хорошие манеры. Умоляю, простите меня.

Он медленно убрал руку, и она осталась. Ей не хотелось прощать его, она даже не верила в искренность его извинений, однако в этом человеке было нечто такое, что заставляло подчиняться ему. Он налил вина ей и себе, и они молча выпили его; он внимательно изучал ее, рассматривая тем же дерзким оценивающим взглядом, который так смутил ее при их первой встрече.

- Полковник Де Шавель, - вдруг произнесла она. - Почему вы так смотрите на меня? Что-нибудь не так?

- Еще раз прошу прощения, мадам, - спокойно ответил он. - Я просто думал, что вы необыкновенно красивы. А где ваш муж?

- Он недавно уехал, он очень утомился, - сказала она. Объяснение прозвучало так фальшиво, что Валентина вспыхнула и отвернулась. - Мне надо ехать, - добавила она. - Уже поздно.

- К сожалению, мы не можем уехать раньше императора, - заметил полковник. - Простите, что я оказался столь неудачной заменой маршалу. Я надеялся, что смогу вам понравиться. - Его холодные проницательные глаза устремились на нее, и в них отчетливо чувствовались и насмешка, и презрение.

- Боюсь, что вам это не удалось, - нахмурилась Валентина. - Я ужасно хочу домой. Как долго нам еще придется пробыть здесь?

- Не очень долго, - ответил полковник. - Император не любит засиживаться за столом - он ест лишь для того, чтобы утолить голод. Видите, мадам Валевская уже закончила.

Валентина посмотрела на тот край стола, где сидел Наполеон. Мюрат, наклонившись к нему, что-то говорил, и ей хорошо была видна графиня.

- У нее такой печальный вид, - неожиданно произнесла Валентина. Бедняжка. Интересно, он ее еще любит?

- Сомневаюсь, - сказал полковник. - Он любил только одну женщину на свете - Жозефину. И это очень печально, потому что Валевская - единственная женщина, по-настоящему верная ему, и это просто чудо!

- Вы невысокого мнения о женщинах, полковник, - сухо заметила Валентина. - В мире гораздо больше добродетельных женщин, чем достойных их мужчин!