Валентина

Благодаря своей учености и тому, что успешно проявил свой талант военачальника во многих столкновениях с враждебными ему калифами и их войсками, Саладин получил имя Малик эн-Наср – король-победитель. Чтобы защитить веру своего народа и объединить разрозненные государства Ближнего Востока, он собирался развернуть джихад, священную войну. Туркмены, курды и арабы должны были пойти за ним против завоевателей, неверных, христиан. Все мусульмане прислушивались к слову Пророка.

Война, по мнению Саладина, была черным делом, которое приходилось выполнять каждому правителю, но удовольствия в разрушении он не находил. Напротив, Малик эн-Наср мечтал о вечном мире между владыками исламских государств. Однако Саладин знал: прежде всего он должен собрать все силы и, направив объединенные усилия против христиан, победить их.

Порыв ветра взметнул ярко-желтый плащ, наброшенный на плечи. В полном одиночестве стоя на вершине холма, с которого открывался вид на Акру, Саладин стал свидетелем зрелища, леденящего душу.

Его единоверцев вывели из огромных городских ворот за высокие степы. Он беспомощно взирал на происходящее, словно завороженный открывшейся перед ним картиной. Саладин вдруг резко обернулся в седле, надеясь увидеть свое войско. Намного опередив остальных, он не смог даже разглядеть на горизонте пыль из-под копыт лошадей.

Король-победитель на этот раз был беспомощен. Но Малик Рик, английский король, не мог оказаться таким варваром, чтобы забыть о переговорах и убить всех пленников! Саладин прибыл в Акру с намерением согласиться с требованиями Ричарда Львиное Сердце! Если же король Англии не собирался устраивать бойню, то как же все это объяснить?

* * *

Ричард Львиное Сердце на своем коне Флавеле проехал мимо ниши, где притаилась Валентина, надеявшаяся поймать его взгляд. Откуда-то сзади протянулась рука в грубой кожаной перчатке и ухватила ее за волосы.

– Посмотри-ка, кого я поймал! – крикнул наглец своему приятелю густым низким голосом. – Клянусь, эта девчонка слишком хороша, чтобы оказаться шлюхой. Ну, что скажешь? – он еще сильнее потянул девушку за волосы, и ее голова задергалась из стороны в сторону. – С кем ты собиралась встретиться сегодня утром, а?

Он говорил по-французски, этот воин Ричарда, и потому, скорее всего, не мог знать, что Валентина из числа особ, приближенных к королю.

– Отпустите меня, пожалуйста! – умоляюще сказала Валентина.

Воин ослабил хватку и повернул девушку к себе лицом.

– Я придворная дама королевы Беренгарии! Отпустите меня немедленно, тогда король Ричард, обещаю, не узнает о вашем грубом обращении со мной, немедленно отпустите, говорю я вам!

– Ха-ха! Шлюха возомнила себя высокородной дамой! – осклабился воин. – Вы изъясняетесь по-французски довольно изысканно, Ваша светлость, – стал насмехаться он. – Должно быть, долгое время обслуживали мужчин во французском войске?

Щеки Валентины вспыхнули, второй раз за утро столкнулась она с невозможностью объяснить, как оказалась рядом с тюрьмой, не открывая при этом истинной причины.

– Сегодня я здесь по делу. Отпустите меня и займитесь выполнением своих обязанностей.

Злобная ухмылка на грубом лице мужчины сменилась выражением холодной подозрительности и ожесточения. Судя по речи и военным доспехам воина, было ясно, что это обыкновенный пехотинец, а не благородный рыцарь.

– Кому ты указываешь, шлюха? Думаешь, я не сумею отличить знатную даму от девки, из тех, что следуют за войском?

Он ухватил девушку покрепче и позвал приятеля.

– Жан, так посмотри же, кого я поймал. Не далее как вчера ты жаловался, что в лагере не хватает женщин!

Воин по имени Жан вошел в затененную нишу.

– А ну-ка, кто тут у нас? – проговорил он с похотью в голосе.

Валентина испуганно вскрикнула, увидев самого высокого человека из тех, кого ей когда-либо доводилось видеть. Объемистое брюхо обтягивал кожаный колет, короткая кольчуга не прикрывала бедер, мощные ноги походили на конские. Когда он прошел вглубь ниши, первые несмелые лучи солнца осветили его лицо, и девушка поняла, кто перед ней.

«Идиот!» – мелькнуло в голове Валентины. Язык, казалось, не помещался у него во рту, тяжелая квадратная челюсть придавала лицу злобное и угрожающее выражение. Нос выглядел так, словно был не раз сломан – бесформенный, широкий, плоский, слишком большой и для этой ужаснейшей физиономии. Но сильнее всего испугали Валентину сверлившие ее глаза, похотливые, пустые, недобрые.

– Ну, что скажешь, Жан? – спросил пехотинец. – Она сама поджидала здесь тебя!

– Меня! – громыхнул гигант, но не вопросительным, а утвердительным тоном.

Солдат, державший Валентину, отпустил ее, уступая приятелю, и, бросив взгляд, выдававший затаенный страх, поспешно удалился.

– Я Жан! Полюбишь Жана? – снова загремел голос гиганта-идиота. – Ты хорошенькая, очень хорошенькая, – проговорил он и приподнял длинный локон, упавший девушке на грудь.

– Твой друг ошибся, – торопливо попыталась объясниться с Жаном Валентина. – Я пришла сюда по поручению королевы. Если я не вернусь в ближайшее время, она пошлет за мной стражников!