Валентинка от босса

Мы замираем на какую-то пару минут в уютном молчании. Он кладет подбородок мне на макушку, я льну к нему, утыкаясь носом в его широкую грудь. Руки сцепляю в замок у него за спиной, он делает то же самое.

Мы вместе.

Это не сон.

Он мой. Я его.

Добился. Дожал.

Я капитулировала.

Стоим, обнимаемся посреди улицы, наплевав на проходящих мимо людей. Мы в своем коконе, нас окутывает и закручивает в вихре миллион эмоций. У меня даже кончики пальцев покалывают, так мне хорошо. Становится еще лучше, когда Паша наклоняется и ловит мои губы в плен.

— Спасибо, — шепчет между поцелуями.

— За что?

— За второй шанс. Я больше не налажаю.

Заливисто смеюсь, отрываясь от любимых шуб. Захватываю его лицо в ладони и, приподнявшись на носочках, шепчу, глядя в бездонно-серые глаза, в которых когда-то утонула:

— Будь добр, постарайся.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Эпилог

Год спустя

Холодные ладони опускаются на талию, и я взвизгиваю от неожиданности. Из ушей выпадает наушник, и кто-то целует мое голое плечо. Я определенно знаю, кто это.

— Паша, — выдыхаю, — не слышала, как ты вошел.

Я ждала его позже. У нас сегодня особенный день. Годовщина. Мы вместе целый год, и у нас все хорошо!

Пытаюсь повернуться, чтобы поздороваться с его губами, но меня останавливают.

— Ушел с работы пораньше, — говорит мой мужчина, продолжая путешествие руками по моему телу.

Пальцами подхватывает край домашней маечки и по-хозяйски забирается под нее. Холодными подушечками пальцев скользит по голой коже. Я тут же покрываюсь мурашками. Мне нравятся прикосновения моего мужчины, я таю под ними, мое тело отзывается в момент. Вот и сейчас голова тут же отключается, отдавшись инстинктам. Я подаюсь бедрами назад и прижимаюсь попкой к увеличивающейся эрекции Павла, пока еще спрятанной под брюками. Без стыда проезжаюсь по ней ягодицами. И вот так всегда. Ему стоит меня лишь чуть-чуть приласкать, как я тут же становлюсь на все готовой.

Хищно облизываюсь, представляя его член на свободе. Между ног призывно увлажняется и пульсирует.

— Холодно, — шутливо возмущаюсь, поежившись в его руках, которые почти добрались до моей ноющей без ласки груди.

Замираю в нетерпении. Дыхание уже давно сбилось, выдавая возбуждение.

Дома белья я не ношу, поэтому Паша, не встретив никакой преграды на своем пути, сжимает мои возбужденные соски.

— М-м-м, — не могу сдержать стон удовольствия, — еще, еще, пожалуйста…

Паша повторяет свои действия, покручивая мои чувствительные горошины.

— На улице не май месяц.

— А?

Я уже успела потерять нить нашей содержательной беседы.

Нож в моей руке вздрагивает, я и забываю, что собиралась приготовить праздничный ужин. Теплое дыхание щекочет мочку уха. Нож падает, когда горячий Пашин язык начинает ласкать мое ушко. Покусывать, посасывать, заставляя выгибаться и подставляться ему навстречу.

— Я помню, на улице февраль, — нахожу в себе силы ответить, мурлыкая, как кошка, закатив глаза.

— Может быть, еще и помнишь, что за день?

— Да-а-а.

Выдыхаю, совсем откинувшись на грудь Паши. Его руки продолжают играть с сосками, усиливая мое возбуждение.

— Хочешь свой подарок?

Облизываю пересохшие губы.

— Какой?

Нас обоих смывает волнами в бездну, когда Паша резко дергает мои домашние шортики, и они скользят по голым ногам. Слышу звуки расстегивающегося ремня, вжик молнии ширинки. В нетерпении кручу попкой. Хочу его член внутрь себя. Очень хочу.

— Прогнись.

Послушно плюхаюсь грудью на кухонную столешницу. И в ту же секунду ощущаю, как Паша входит в меня, одним резким толчком заполняя полностью. Мы на миг замираем, привыкая к ощущениям. А потом Паша начинает меня трахать быстрыми, пронзительными движениями.

Стону, не сдерживаясь. Стараюсь подмахивать, но быстро сбиваюсь с ритма и просто лежу, отдаваясь восхитительным ощущениям, когда тебя берет любимый мужчина.

Я кончаю быстро. Так происходит всегда. Паша за год изучил мое тело просто идеально. Ему стоит только немного изменить ритм на более спокойный. Огладить мою грудь, сжав чувствительные соски, и потом этой же рукой нырнуть к горошине клитора. Пара кругообразных движений, и мое сознание уплывает. Я протяжно стону, чувствуя, как дрожат ноги.

Когда прихожу в себя, понимаю, что кухню наполняют влажные чавкающие звуки, и от осознания, что они исходят из моего тела, кончаю еще раз.

— Молодец, девочка. Я кончу в тебя, — шепчет мне на ухо Паша.

Слабо киваю.

Мы решили завести ребенка, уже две недели как я не пью таблетки. Но мы еще ни разу не пробовали без презервативов. Ждали, когда придут мои анализы на гормоны.

Паша изливается в меня с глухим стоном. Накрывает своим телом и тяжело дышит над моим ухом… Меня саму укачала наша спонтанная скачка, и я уже не так сильно хочу готовить ужин.

— Закажем еду? — решаю закинуть удочку.

Паша не шевелится.

— Эй, ты уснул?

— Я думаю, — нехотя отзывается он.

— И о чем?

— Твоя бабушка звонила мне.

— Тебе? — искренне удивляюсь я. — Чего она хотела?