Валентинка с сюрпризом

Не сразу поняла, что выскочила на улицу без куртки. Холодный ветер сразу принял меня в свои объятия. Слёзы ледышками застыли на щеках. Тотчас заскочила назад. Меня трясло, будто через тело пропустили двести двадцать вольт. Зубы клацали, словно хотели сняться в фильме ужасов. Наверно, со стороны я напоминала наркоманку, которой была необходима доза. Подошла к зеркалу и испугалась сама себя: глаза красные, дорожки на щеках, нос распух, волосы взлохмачены, дыхание со скрипом, кожа от холода с синеватым отливом. Отлично подходила на роль панночки из Вия. Один в один.

Вдруг за моей спиной замаячил он: красивый, в модной дублёнке, воняющий каким-то очень приятным (к сожалению) парфюмом. Шёл, а на него медсёстры головы сворачивали, девчонки с лавочки поглядывали. Что в этих богатеях такого? Неужели деньги так способны изменить внешность? А если бы не было у него бабла на дублёнку, парфюм, всё равно бы пялились или нет?

– Люба, тебя подвезти? – Вован при всех подошёл ко мне. Представляю, каким мезальянсом мы смотрелись.

– Обойдусь. Меня такси ждёт, – соврала я и, гордо подняв голову, не глядя на него, пошла.

– Ты куда? Стой! – окликнул Вован.

– Не твоё дело, ступай куда шёл, – ответила я и в этот момент ощутила резкую боль во лбу. Перед глазами хороводом закружили звёзды, а в ушах зачирикали воробьи. Земля качнулась и слегка накренилась.

Вован подбежал, подхватил меня под мышки, поволок на скамейку. Я не понимала, где вертикаль, а где горизонталь. И, похоже, пыталась принять диагональное положение.

– С тобой всё в порядке? – спросил он, внимательно глядя на мой лоб.

– Ты идиот? – зашипела я. – Как сам-то думаешь?

И в этот момент к горлу подступила тошнота. Мне стало так плохо, что хотелось сползти на пол и прислониться лбом к кафелю.

Вокруг Вована суетились какие-то женщины. Они что-то ему говорили. Он кивал в ответ, как китайский болванчик. Слова до меня, если и долетали, то явно с искажением.

Вдруг этот наглый товарищ подхватил меня на руки и куда-то потащил. Я поняла, что меня похищали. Демьян решил со мной расправиться. Стало так себя жалко, так обидно, что я расплакалась и стала умолять пожалеть меня и не губить.

– Люба, похоже, ты очень сильно долбанулась, – я услышала голос Вована и почувствовала, как меня укладывали на каталку.

Сейчас завезут в операционную и вынут органы, решила я и попыталась сползти. Мне почти удалось, но Вован принял меня в свои объятия:

– Лежи, куда побежала. Сейчас врач придёт.

– Не хочу врача, – простонала я.

А самой так дурно, что хотелось, если не умереть, то забыться. Похоже, что поплохело не только голове, но и желудку. Мы остановились около какого-то кабинета, и рвотный спазм всё-таки прорвался наружу. Я наклонилась, ухватилась за край… Перед глазами возникли мужские ботинки, которые моментально покрылись съеденным мной с утра завтраком.

– Это не я, – прошептала я и упала на каталку обратно.

Как ни странно, сразу полегчало. Голова перестала кружиться, зато лоб горел.

Надо мной склонился человек с зеркалом на голове. Он оттягивал мне веки, водил молоточком, спрашивал, как меня зовут. В итоге принял за идиотку, потому что спросил, сколько человек я вижу. Я сказала, что два. Врач кому-то передал, что у меня в глазах двоилось. Это он ослеп, ибо передо мной стоял врач, а в стороне – Вован. Они думали, что я считать до двух разучилась? Потом доктор показал мне палец и спросил сколько их. Я психанула и ответила «Десять». Врач задавал глупые вопросы: кто я, сколько мне лет, как меня зовут, когда я родилась. Мне стало влом отвечать, и я замолчала, а ещё меня тянуло в сон и ужасно болел лоб.

– Сотрясение, помутнение сознания, – констатировал врач. – Положим в нейрохирургию, понаблюдаем. Слышь, красавица, ты как умудрилась в витрину лбом врезаться? Хорошо, что стекло не разбилось. А то бы было дело.

– Так она не в витрину, а на ребро двери налетела. Не увидела, – сказал Вован.

– А вы, молодой человек, кем ей приходитесь? – спросил врач.

– Я? Брат. Мы друга навещали, в нейрохирургии лежит. Ососов, – и Вован хитро посмотрел на меня.

Вот ведь гад, братом назвался. Но мне было так плохо, что я снесла это оскорбление.

– Значит, соседями будут, – заметил врач.

– О нет, – застонала я.

– Не переживай, сейчас обезболивающее сделаем, – улыбка врача показалась мне звериным оскалом.

Боль отступала. Веки слипались, словно чьи-то невидимые пальцы сводили их друг к другу. Люба проваливалась в сон.

Когда открыла глаза, то солнце уже начинало скатываться к горизонту. Девушка села на кровати. Осмотрела комнату, в которой находилась. Не сразу вспомнила, что это не пятизвёздочный отель, а всего лишь частная клиника.

Голова снова заболела, но уже не от полученного ранее удара в лоб, а от грозящего ей ценника с бесчисленными нулями. Сразу вспомнился ноутбук, побитую машину, абонемент в спортзал. Добавить стоимость госпитализации и можно продавать почку, чтобы расплатиться с долгами. Лихо они её на счётчик поставили.