Валентинка с сюрпризом

– Нет, не это главное! – посмотрела на неё Изольда с высоты собственного роста. – Крошки, за мной, пока не превратились в снегурочек, шагом марш! – причём «шагом марш» прозвучало по-настоящему, по-военному.

Даже Вера прониклась и подчинилась. Настроение у девушек было игривым. Они встали в шеренгу и военным шагом направились к остановке.

Солнце не по-зимнему припекало. Появились первые проталины. Весело чирикали воробьи.

Народ оглядывался на странную процессию, маршировавшую не совсем в ногу. Вернее, совсем не в ногу. Молодые люди махали руками. Кто-то пожимал плечами. Некоторые останавливались и снимали на камеры своих телефонов.

– Равнение на мальчиков! – неожиданно отдала приказ Вера и первая приложила руку к шапке, отдавая честь.

Остальные, пересмеиваясь и хихикая, последовали её примеру.

Они появились на остановке как раз в тот момент, когда подошёл автобус.

– Равнение на водителя, заходи!

Девушки захихикали, но смутились, и строй нарушился.

Или приближение весны так подействовало на пассажиров, или сам настрой участниц, но они улыбались девушкам, уступая места.

– Итак, – проговорила Изольда, доставая из кармана телефон и включая камеру: – Привет всем! Помахали мне!

Девчонки повскакивали с мест, радостно махая руками, снимая шапки и поправляя волосы, уложенные в причёске под названием «От шапки-парикмахера». Некоторые пассажиры, в основном это были школьники и бабушки с детьми, тоже помахали руками. Одна из пассажирок даже решила выступить:

– Куда такие красавицы направляются? – это была женщина лет шестидесяти. На голове красовался берет с нашитым цветком. На женщине было тёмно–синее с голубым пальто с огромным пушистым воротником. Модница в годах кокетливым жестом поправила очки.

– Девочки, отвечаем хором. Три–четыре: мы дружная и неунывающая команда «Изольда и Компания». Участницы молодёжного женского конкурса, посвящённого Восьмому марта…

Но девочки недоговорили, как та же старушка перебила их «А ну-ка, девушки? Я тоже когда-то в них участвовала».

– Итак, – Изольда переключила ракурс на себя, – команда «Изольда и Ко» своим обаянием завладела вниманием автобуса номер сто семнадцать, следующему по одному ему известному маршруту. И, какая удача, перед вами ветеран женского движения конкурсов, посвящённых Восьмому марта. Представьтесь, пожалуйста, – девушка перевела ракурс на женщину.

Та покраснела, улыбнулась:

– Вера Максимовна. Гузкова Вера Максимовна. Пенсионерка. Я сорок лет отработала на ткацкой фабрике технологом. В тысяча девятьсот семьдесят девятом году я была признана лучшей ткачихой нашей фабрики и направлена на региональный конкурс «А, ну-ка, девушки!» И заняла там третье место! – женщина снова прикоснулась к очкам на носу.

Изольда снова перевела ракурс на себя: «Представляете, два поколения конкурсов. И пусть у них разное название, а цель одна. – девушка снова перевела камеру на женщину: – А какое задание вам запомнилось больше всего?»

Собеседница задумалась, а потом, улыбнувшись, сказала: «Перед конкурсом нас целый день учили танцам: классическим и современным. И вот я вытянула вальс и брейк. Партнёр – профессионал. Я думаю: «Буду на него смотреть и повторять». Танцуем брейк. Слышу, говорит: «Диагональ». Ну я и пошла в диагонали, только в противоположную сторону. Смотрю, а он от меня и говорит: «В другую сторону, не туда, влево…» А у меня лево там, где право. Он мне: «Вправо». А я и думаю: «Я и так иду вправо» и продолжаю на него наступать. Так до оркестровой ямы и дошли. И тут музыка закончилась…»

Объясняя, женщина подняла руки и сделала фигуры из пантомимы: за стеклянной стеной.

В автобусе в очередной раз зааплодировали. Женщина покраснела. И тут посыпались воспоминания от других пассажиров.

– Девочки, записывайте, получится классный ролик.

На остановках одни выходили, другие заходили. Люди задавали вопросы:

– Что происходит?

Какой-то мальчишка прокричал:

– Стримерши работают. Передача в прямом эфире!

Кто-то стал возмущаться, другие, наоборот, в камеру лезли. В общем, когда они доехали до своей остановки, их провожали, как народных артистов.

– Ну, девчонки, вот это материал, вот это ролик. – довольно воскликнула Изольда, – а теперь все дружно за мной строевым ша-агом арш! Песню запевай.

Вера, которая маршировала первой, вдруг остановилась. На неё налетела Роза, а на Розу остальные.

– Что за столпотворение как при сожжении Жанны Д’Арк? – Изольда отключила камеру, на которую снимала их дружно шагающую кто правой, кто левой ногой шеренгу.

– Песню думаю, товарищ командирша! – отрапортовала Вера.

– Песню петь надо, а не думать.

Вера нахмурила лоб, но, по-видимому, ничего строевого на ум не пришло, поэтому она ни с того, ни с сего затянула «Крейсер–Аврора». Фальшивя на верхних нотах, не попадая в ритм, Вера пела от всего сердца. Девчонки, достав телефоны, покатываясь со смеху, стали её снимать.

– Изольда, – вытирая слёзы, задыхаясь, проговорила Роза, – нас точно никто не переплюнет. Такой номер сняли.

– Так, – Вера нахмурила лоб, сощурила глаза и поставила руки в бок: – Теперь твоя очередь, а я ржать буду.