Валериан Владимирович Куйбышев

«Да, значит, мы дороги рабочим, — думал про себя Куйбышев, слыша приветственные, сочувственные возгласы. — Они с нами… Мы теперь сильны, как никогда… И победа будет за нами!»

Пришли на вокзал. Ссыльных подвели к поезду и стали рассаживать по вагонам. Туда же конвойные вносили подарки ссыльным от рабочих: караваи хлеба, булки, калачи, колбасу, сало, одежду, книги, журналы. Подарков было так много, что их до вокзала везли на санях.

Поднимаясь по ступенькам арестантского вагона, Куйбышев оглянулся и ласково, благодарно посмотрел на провожавших, прокричав им бодро, приветливо:

— До свидания, товарищи! До свидания, друзья! Мы скоро вернемся к вам. Вернемся с цветами!

А затем, когда его ввели в вагон и поезд тронулся, он еще раз взглянул на провожавших сквозь оконные решетки и крикнул им:

— Не горюйте, друзья, скоро увидимся!..

_{«В. В. Куйбышев у станка на трубочном заводе в Самаре»}

_{С картины художника В. Сварога.}

_{«Приезд В. В. Куйбышева из ссылки в Самару».}

_{С картины художника В. В. Соколова.}

ВОЗВРАЩЕНИЕ

Потянулись длинные дни и ночи езды в душном арестантском вагоне, переполненном ссыльными. Ночью наверху мигала свеча. Внизу, под полом, монотонно громыхали колеса. За окном одна за другой проплывали станции, мелькая тусклыми фонарями.

Кое-кого из ссыльных страшила глухая, суровая Сибирь, где они будут обречены на холод и голод, на тяжкие испытания.

Наблюдая за душевными страданиями этих товарищей, Валериан Владимирович чувствовал, что многие из них нуждаются в нравственной поддержке. Он часто беседовал с ними, уверял, что Сибирь не так страшна, как она кажется им:

— Вот я побывал в ссылке и не в одной, а в трех: в Каинске, в Нарыме и в Иркутской губернии. Но, как видите, не погиб там, выжил… Выживете и вы, тем более что недолго придется быть там: ведь скоро, скоро революция…

Однажды, беседуя с товарищами, Куйбышев сказал им:

— Вот послушайте — прочту вам свое стихотворение.

Скоро свобода! И сердце невольно
Трепетно бьется и жадно и больно…
Искры мечты о неведомой дали
В сердце больном так светло засверкали.
Будет ли отдых глухому страданью?
Будут ли силы отдаться желанью?
Хватит ли силы забыть дни позора?
Сердце вместит ли потоки простора?
Поезд стучит монотонно до боли…
Годы страданий, глухой, злой неволи
Так приучили к больному ненастью…
Силы нет верить ни жизни, ни счастью.
Ветер ворвался с просторных полей.
Бодростью, силой, свободой своей
Он воскресил светлых грез красоту,
Страстную жажду, святую мечту.
Путник усталый! Кручину развей!
Свергни кошмар долгих, тягостных дней!
Верь: не убили всех сил палачи!
Не говори же надежде: «Молчи!»
Верь: будет счастье, придет и любовь.
Силой и жизнью наполнится кровь.
Смело и дерзко бокал жизни пей!
Шире раскрой грудь для счастья лучей!

Это стихотворение Валериан Владимирович написал 16 февраля 1917 года, в поезде, по пути в ссылку. В поэтических строках удачно выражены не только чувства самого Куйбышева, его твердая вера в скорое освобождение, но и настроения тех ссыльных, которые не были так крепки духом, нуждались в теплом, товарищеском, ободряющем слове…

Путь в туруханскую ссылку лежал через пересыльные тюрьмы в Оренбурге, Челябинске, Ново-Николаевске, Красноярске. Сколько лишений и оскорблений пришлось изведать ссыльным!

Но все невзгоды и притеснения Куйбышев переносил стойко и мужественно.

До красноярской тюрьмы партия ссыльных добралась 25 февраля, накануне Февральской буржуазно-демократической революции, не подозревая о том, что делается в центре, в Петрограде.

Из Красноярска до места ссылки надо было идти пешком. Узнав, что очередная группа ссыльных выходит через день, Куйбышев, Бубнов и другие товарищи стали настаивать на включении их в эту группу, так как иначе им пришлось бы сидеть в тюрьме несколько месяцев в ожидании отправки следующей партии ссыльных: весною и летом болотистая тундра становилась непроходимой.

Начальник тюрьмы решительно отказал в их просьбе.