«Как и все люди, связанные с хоккеем, я немало слышал, разумеется, о „железном“ Тарасове, о его неслыханно твердом характере, о „железной“ дисциплине в армейском клубе. Впрочем, не только слышал о Тарасове, но и знаю его уже много лет.
Уверяю читателя, что ничего этого не было в том ЦСКА, в который попал я. Не было не только „железной“ дисциплины, но и элементарной с точки зрения требований, принятых в современном спорте…
Тон здесь задавал Владимир Петров. Едва начались серьезные тренировки, как он обратился к врачу. Я слышал, что Володя и раньше не проходил полностью подготовительный период. Как только начинался базовый цикл подготовки, он тотчас же жаловался на недомогание…
Владимир говорил мне: „Я знаю лучше всех, сколько мне надо тренироваться“. Или: „Я могу нарушать спортивный режим, на мне это не отражается“ И выдвигал главный, с его точки зрения, аргумент: „У меня свои взгляды на хоккей, на тренировки“…
Петров вел себя в коллективе как отдельный коллектив…
Когда один из руководителей перешел в „мой лагерь“ поверил, что требования тренера не причуды, что и вправду хорошо бы навести в команде порядок, он с изумлением спросил меня:
— Что же, вы и с Петровым воевать собираетесь? Зряшное это дело и неперспективное. С ним сражались и Тарасов, и Кулагин, и Локтев, и все впустую… Так что если вы действительно хотите решительных мер, то вам надо именно Петрова в первую очередь гнать… Тогда и остальные, менее знаменитые, задумаются…
Короче, работать с Петровым оказывалось непросто…»
Среди главных нарушителей спортивного режима в ЦСКА, в которые Тихонов записал Владимира Петрова, Александра Гусева, Бориса Александрова фамилии Харламова не было. Однако справедливости ради следует сказать, что и он иногда позволял себе «расслабиться». Его коллега по сборной СССР Валерий Васильев вспоминал: