Валерий Харламов

«Ты можешь себе Сибирь представить в человеческом образе? — неожиданно спросил в беседе Григорий Твалтвадзе, смутив автора этих строк. — Так вот это махина. Со всеми ее плюсами и минусами. Со всем ее неисчерпаемым богатством. Для меня это он, Валерий Иванович Васильев. Я не видел в жизни более сильного защитника. Да, конечно, многие могут похвастаться, что его когда-то обыгрывали, что из-под Васильева забивали, но нет таких защитников, из-под которых не забивают. Но в целом, постоянно это было сделать невозможно. Все, кто противостоял ему, ошибались».

«С Мальцевым и Валерой Васильевым они хорошо гуляли, — вспоминал Вадим Никонов. — Васильев говорил, когда собираемся; и начиналась то шампанского “струя”, то винная. Но я при этом не присутствовал. Здоровья у них вагон и большая тележка было, я просто поражался их выносливости. Мне с ними было не тягаться. Однажды я попал к ним, Валере и Саше, в гости после окончания чемпионата мира в начале 1970-х. Так они трое суток по Москве меня по заведениям возили. Я как раз от армии у Валерки тогда скрывался в Тушине. Однажды пришлось с балкона на балкон перелезать на седьмом этаже. Дверь захлопнулась, а ключи были внутри. Ну, недолго думая, Валерка меня связал веревкой, привязал к балкону соседа, я и полез. Удачно. Жив, как видите».

«Встречались десять-пятнадцать игроков из разных команд на улице Горького у ресторана “Якорь”. И говорили: “Сегодня у нас выходной день. Следующая игра через неделю. Давайте устроим праздник. Какая сегодня будет первая струя — шампанское или вино? А может быть, водочка”. Начинали с шампанского. По нарастающей. И пили одно шампанское. Рассчитываемся на эники-беники: на кого выпадет, тот и платит. Выпадало на какого-нибудь одного игрока. Он платил в первом заведении. Потом заходили в следующий ресторан. Тот, кто платил, уже вне игры, больше не рассчитывается. И таким образом шли до конца улицы Горького, заходя во все попутные заведения. Кто уже не мог идти, вызывали такси, шоферу давали записку с адресом, и человек уезжал», — вспоминал Валерий Васильев в интервью для документального фильма о Валерии Харламове.

«Эти походы или “винные струи”, как говорил Валера Васильев, у нас были легендарными, — улыбаясь, вспоминал в беседе двукратный олимпийский чемпион Владимир Лутченко. — Были для нас большим праздником. Мы, армейцы, и динамовцы всё время жили на сборах, нас выпускали домой, естественно, сразу же стремились встретиться. Мы, армейцы, а от динамовцев Сашка Мальцев, Валерка Васильев, Юра Репс, другие ребята. В игре мы могли быть противниками. После игры мы общались тепло, по-дружески. И на природу выезжали. И в рестораны. В столице обходили заведения не только на нынешней Тверской. Мне тогда квартиру на Калининском проспекте дали (ныне — Новый Арбат), помог Анатолий Владимирович Тарасов после двух титулов чемпиона мира. Дверь, я вам скажу, в нее никогда не закрывалась, хотите верьте, хотите нет. И вот однажды динамовцы намекают, мол, пора. Что-то давно не встречались. Сами понимаем, как-то мы засиделись на сборах. А у нас матч на кону со “Спартаком”. Говорим Боре Михайлову: “Сходи, спроси у Тарасова, может, отпустит нас на побывку”. До Тарасова не дошел, дошел до Кулагина. Ну, Борис Палыч и говорит: “Вот завтра выиграете, дам вам два дня на разграбление города!” В то время мы даже не знали, что такое премия. Мы же армейцы. Отпустили на два дня, уже счастливы были по самые уши. Но и задача в то время одна была. Только победа. Только первое место. Пришлось выигрывать у “Спартака” без вопросов. Вот тогда и устроили с динамовскими поход. От пивбара “Жигули” в начале Калининского до самой “Метелицы” с посещением всех заведений по пути. И потом с заходом на Садовое кольцо. В лабиринт, как мы говорили. Но без экстремизма, по чуть-чуть. Для нас главное было не в количестве выпивки. А в общении, юморе, веселье, оттого, что молодые и вся жизнь впереди. Были свои дозы юмора, веселья, алкоголя».

«— Шампусика у нас было море, — признавался в беседе Александр Мальцев. — В паузах между играми, когда давали выходной, собирались наверху улицы Горького, нынешней Тверской. И шли вниз. Так легче было. От Белорусского вокзала до Красной площади.

— По прямой?

— Зачем по прямой. Наискось. Перебежками. — Непонятно, говорит ли Александр Николаевич правду или шутит, как умеет и любит. — Дорогу переходили туда-сюда, там, где были заведения. Брали бутылку шампусика. Было нас обычно человек шесть-восемь. Два Валеры: Харламов и Васильев, игроки из разных московских команд. Иногда к нам присоединялись актеры и спортсмены. Дружба между спортсменами и артистами в 70-е годы была крепкой, искренней, прочной. Много в одном кафе и ресторане не пили. Бутылку шампусика на всех. По пятьдесят шесть грамм.

— Почему по пятьдесят шесть грамм? Обычно в компаниях говорят: пьем по пятьдесят капель, — интересуюсь я.

— Это было нашим старым добрым выражением, проверенным паролем, поговоркой, — улыбается Мальцев».