Читаем Валерий Харламов полностью

Не случайно Харламов дружил, как уже говорилось, с такими же простыми и открытыми, как он сам, людьми из великих. С покорителями космического пространства. С Владимиром Высоцким, в компании с которым он встречался не так часто, как хотелось бы, — все-таки хоккеисты 11 месяцев в году проводят на сборах. Но если встречались, то, как признавался Александр Мальцев, успевали поговорить обо всем. Высоцкий охотно пел хоккеистам свои песни — о любви, о мужественных людях, о своей любимой стране, испившей такую чашу горя и страданий. У Харламова появлялись слезы на глазах, когда Владимир Семенович затягивал свою пронзительную: «Протопи ты мне баньку по-белому, / Я от белого света отвык…»

Театралом Валерий Борисович не был, но когда появлялось время, с удовольствием посещал спектакли. «Давно я в театре не был. Может, пойдем на Таганку, — как-то предложил он Леониду Трахтенбергу. — И ребят заодно повидаю. Там у меня много товарищей — Высоцкий, Шаповалов, Хмельницкий, Золотухин…»

«Тогда на Таганку невозможно было попасть. Для Харламова такой проблемы не существовало. Его везде любили. И всегда администратор находил один-два билета для него. Спектакль был “А зори здесь тихие…”. Валера смотрел внимательно, переживая за судьбу девчонок и старшины Васкова в исполнении актера Виталия Шаповалова. Естественно, после спектакля мы решили подождать исполнителя главной роли. Рядом с Театром на Таганке был уютный ресторан “Кама”. Когда мы вошли в этот ресторан, то Валера сделал неожиданное признание Шаповалову: “А ты знаешь, у тебя уже гимнастерка ко второму акту была такая же мокрая, как у меня к третьей смене”. Шаповалов рассмеялся и очень благодарно пожал руку Валере. Я думаю, больше он такого комплимента в жизни не слышал», — вспоминал Трахтенберг.

Игрой Харламова восхищался «Штирлиц» — легендарный актер Вячеслав Тихонов. Есть один запоминающийся фотоснимок — три всенародных любимца тех лет: Тихонов, Мальцев и Харламов, одетые в элегантные костюмы с иголочки, в 1978 году рассматривают какой-то буклет на одной из старинных площадей Праги.

«Высоцкий, Хмельницкий, Смирнитский — это были наши с Валерой лучшие друзья из артистического мира», — с ностальгией вспоминает Александр Мальцев годы своей молодости. Валерий был дружен с артистами Театра на Таганке Валерием Золотухиным и Борисом Хмельницким, а те познакомили его с Владимиром Высоцким, чьи песни он очень любил.

Харламов любил перечитывать «Двенадцать стульев» и «Золотой теленок» И. Ильфа и Е. Петрова. «Он знал эти книги чуть ли не наизусть, наверное, потому, что сам любил шутку и понимал толк в ней», — писал Владимир Дворцов. «У нас были теплые отношения с артистами. С Хазановым Геннадием часто виделись. Посещали “Ленком”. Очень любил общаться с хоккеистами Евгений Павлович Леонов. При любой возможности старался приехать на базу сборной, развеселить, порадовать нас. Высоцкий к нам приезжал на сборы в сборную вместе с Хмельницким», — вспоминал Владимир Лутченко.

Но все же чаще Харламову приходилось общаться с теми артистами, которые сопровождали сборную СССР во время крупных международных турниров.

Известный пародист Владимир Винокур и звезда хоккея познакомились, когда первый работал в популярном вокально-инструментальном ансамбле «Самоцветы», где выступал с пародийным номером. Харламов однажды пришел на концерт группы, проводившийся на ВДНХ. «Если говорить о голах, очках и секундах, то это не ко мне, потому что я не был дотошным болельщиком. Я стал ходить на хоккей из-за Валеры Харламова. Когда Валера ушел из жизни, я перестал вообще посещать хоккейные матчи. И не потому, что я не люблю хоккей, а потому, что ушел Валера», — признался в беседе Владимир Винокур.

Артист, конечно, знал, что его новый знакомый — известный спортсмен, но каких действительно выдающихся высот тот достиг, толком не понимал. «И вот после этого знакомства я звоню “суперспециалисту”, моему родному брату Борису Винокуру, который жил в Курске, сейчас они с Валерой на Кунцевском кладбище поблизости лежат. — Винокур тяжело вздыхает, продолжая: — Звоню Боре, а Боря у меня сумасшедший спортивный болельщик был всегда. Он в отличие от меня знал, кто, когда, на какой секунде забил шайбу, гол в ворота; он футбол, баскетбол, словом, весь спорт знал, но хоккей по-особенному любил, фанател буквально. И говорю тогда я ему в телефонном нашем разговоре: “Дескать, я познакомился с одним парнем, может, ты его знаешь, Валера Харламов”. И в ответ мат-перемат: “Ты что, с ума сошел? Это лучший хоккеист мира! Я немедленно выезжаю в Москву”. И он приехал. Я их познакомил».

Валерий Харламов проникся симпатией к Борису, который был старше их с Владимиром Винокуром на четыре года, и приглашал его на многие торжества. Когда у Харламова было новоселье, он попросил Владимира Винокура позвонить брату и приехать в гости. Новоселье вышло душевным.

Перейти на страницу:

Все книги серии Жизнь замечательных людей

Газзаев
Газзаев

Имя Валерия Газзаева хорошо известно миллионам любителей футбола. Завершив карьеру футболиста, талантливый нападающий середины семидесятых — восьмидесятых годов связал свою дальнейшую жизнь с одной из самых трудных спортивных профессий, стал футбольным тренером. Беззаветно преданный своему делу, он смог добиться выдающихся успехов и получил широкое признание не только в нашей стране, но и за рубежом.Жизненный путь, который прошел герой книги Анатолия Житнухина, отмечен не только спортивными победами, но и горечью тяжелых поражений, драматическими поворотами в судьбе. Он предстает перед читателем как яркая и неординарная личность, как человек, верный и надежный в жизни, способный до конца отстаивать свои цели и принципы.Книга рассчитана на широкий круг читателей.

Анатолий Житнухин , Анатолий Петрович Житнухин

Биографии и Мемуары / Документальное
Пришвин, или Гений жизни: Биографическое повествование
Пришвин, или Гений жизни: Биографическое повествование

Жизнь Михаила Пришвина, нерадивого и дерзкого ученика, изгнанного из елецкой гимназии по докладу его учителя В.В. Розанова, неуверенного в себе юноши, марксиста, угодившего в тюрьму за революционные взгляды, студента Лейпцигского университета, писателя-натуралиста и исследователя сектантства, заслужившего снисходительное внимание З.Н. Гиппиус, Д.С. Мережковского и А.А. Блока, деревенского жителя, сказавшего немало горьких слов о русской деревне и мужиках, наконец, обласканного властями орденоносца, столь же интересна и многокрасочна, сколь глубоки и многозначны его мысли о ней. Писатель посвятил свою жизнь поискам счастья, он и книги свои писал о счастье — и жизнь его не обманула.Это первая подробная биография Пришвина, написанная писателем и литературоведом Алексеем Варламовым. Автор показывает своего героя во всей сложности его характера и судьбы, снимая хрестоматийный глянец с удивительной жизни одного из крупнейших русских мыслителей XX века.

Алексей Николаевич Варламов

Биографии и Мемуары / Документальное
Валентин Серов
Валентин Серов

Широкое привлечение редких архивных документов, уникальной семейной переписки Серовых, редко цитируемых воспоминаний современников художника позволило автору создать жизнеописание одного из ярчайших мастеров Серебряного века Валентина Александровича Серова. Ученик Репина и Чистякова, Серов прославился как непревзойденный мастер глубоко психологического портрета. В своем творчестве Серов отразил и внешний блеск рубежа XIX–XX веков и нараставшие в то время социальные коллизии, приведшие страну на край пропасти. Художник создал замечательную портретную галерею всемирно известных современников – Шаляпина, Римского-Корсакова, Чехова, Дягилева, Ермоловой, Станиславского, передав таким образом их мощные творческие импульсы в грядущий век.

Аркадий Иванович Кудря , Вера Алексеевна Смирнова-Ракитина , Екатерина Михайловна Алленова , Игорь Эммануилович Грабарь , Марк Исаевич Копшицер

Биографии и Мемуары / Живопись, альбомы, иллюстрированные каталоги / Прочее / Изобразительное искусство, фотография / Документальное

Похожие книги

120 дней Содома
120 дней Содома

Донатьен-Альфонс-Франсуа де Сад (маркиз де Сад) принадлежит к писателям, называемым «проклятыми». Трагичны и достойны самостоятельных романов судьбы его произведений. Судьба самого известного произведения писателя «Сто двадцать дней Содома» была неизвестной. Ныне роман стоит в таком хрестоматийном ряду, как «Сатирикон», «Золотой осел», «Декамерон», «Опасные связи», «Тропик Рака», «Крылья»… Лишь, в год двухсотлетнего юбилея маркиза де Сада его творчество было признано национальным достоянием Франции, а лучшие его романы вышли в самой престижной французской серии «Библиотека Плеяды». Перед Вами – текст первого издания романа маркиза де Сада на русском языке, опубликованного без купюр.Перевод выполнен с издания: «Les cent vingt journees de Sodome». Oluvres ompletes du Marquis de Sade, tome premier. 1986, Paris. Pauvert.

Донасьен Альфонс Франсуа Де Сад , Маркиз де Сад

Биографии и Мемуары / Эротическая литература / Документальное
Достоевский
Достоевский

"Достоевский таков, какова Россия, со всей ее тьмой и светом. И он - самый большой вклад России в духовную жизнь всего мира". Это слова Н.Бердяева, но с ними согласны и другие исследователи творчества великого писателя, открывшего в душе человека такие бездны добра и зла, каких не могла представить себе вся предшествующая мировая литература. В великих произведениях Достоевского в полной мере отражается его судьба - таинственная смерть отца, годы бедности и духовных исканий, каторга и солдатчина за участие в революционном кружке, трудное восхождение к славе, сделавшей его - как при жизни, так и посмертно - объектом, как восторженных похвал, так и ожесточенных нападок. Подробности жизни писателя, вплоть до самых неизвестных и "неудобных", в полной мере отражены в его новой биографии, принадлежащей перу Людмилы Сараскиной - известного историка литературы, автора пятнадцати книг, посвященных Достоевскому и его современникам.

Альфред Адлер , Леонид Петрович Гроссман , Людмила Ивановна Сараскина , Юлий Исаевич Айхенвальд , Юрий Иванович Селезнёв , Юрий Михайлович Агеев

Биографии и Мемуары / Критика / Литературоведение / Психология и психотерапия / Проза / Документальное
Русская печь
Русская печь

Печное искусство — особый вид народного творчества, имеющий богатые традиции и приемы. «Печь нам мать родная», — говорил русский народ испокон веков. Ведь с ее помощью не только топились деревенские избы и городские усадьбы — в печи готовили пищу, на ней лечились и спали, о ней слагали легенды и сказки.Книга расскажет о том, как устроена обычная или усовершенствованная русская печь и из каких основных частей она состоит, как самому изготовить материалы для кладки и сложить печь, как сушить ее и декорировать, заготовлять дрова и разводить огонь, готовить в ней пищу и печь хлеб, коптить рыбу и обжигать глиняные изделия.Если вы хотите своими руками сложить печь в загородном доме или на даче, подробное описание устройства и кладки подскажет, как это сделать правильно, а масса прекрасных иллюстраций поможет представить все воочию.

Владимир Арсентьевич Ситников , Геннадий Федотов , Геннадий Яковлевич Федотов

Биографии и Мемуары / Хобби и ремесла / Проза для детей / Дом и досуг / Документальное