Валерий Легасов: Высвечено Чернобылем

Есть, например, учебник Аполлона Николаевича Климова «Ядерная физика и ядерные реакторы»: хороший и полезный в целом учебник, но в этом учебнике про Чернобыльскую аварию рассказано на неполных двух страницах[7], без единой цифры, относящейся к собственно аварии, без единой формулы, без графиков, – зато с указанием, что операторы проявили «наглую расхлябанность». Утверждение же автора, что реактор был взорван напором главных циркуляционных насосов, говорит о том, что задачи объяснить физику Чернобыльской аварии в учебнике по реакторной физике, – такой задачи автор перед собой не ставил.

В отсутствие монографий и стабильных учебников чернобыльская тема отдается на личное понимание преподавателя, на его инициативу, на его личный багаж и опыт. Да, преподаватель без своего багажа, без личного опыта и без личного мнения, – это не преподаватель. Но и учебная дисциплина без учебных материалов, – не дисциплина.

Есть преподаватели, которые про Чернобыльскую аварию рассказывают, – но жизнь таких преподавателей осложнена именно тем, что утвержденных пособий и учебников на эту тему нет, поэтому содержание и методику изложения темы Чернобыля приходится придумывать самостоятельно.

Есть преподаватели, которые, именно потому, что пособий и учебников на тему Чернобыля практически нет, с этой темой не хотят связываться в принципе.

Есть, наконец, преподаватели, которые убеждены, что физические предпосылки аварии на ЧАЭС объяснять студентам вредно. Считающие, что дело оперативного персонала – исполнять регламент, не вникая в то, чем требования регламента обусловлены. Студент, выучившись у такого преподавателя, о Чернобыльской аварии твердо знает одно – было положено иметь 15 стержней в активной зоне, а имелось 8. Если предположить, что реактором управляет не инженер-физик, а дрессированный медведь – тогда конечно. (Тема стержней будет особо рассмотрена в дальнейшем.)

Но проблемы с обучением будущих инженеров-атомщиков – частность.

Гораздо печальнее, что отсутствие понимания причин и предпосылок одной из крупнейших в истории техногенных аварий, аварии, которая вторглась в жизнь миллионов людей и повлияла на жизнь общества, – является фактом общественного сознания. Отчасти – только отчасти – это вызвано тем, что в информационно-культурной среде как отсутствовали, так и отсутствуют источники, в которых излагалась бы та самая цельная версия, нужная не только студентам – всем.

Почему она нужна если не буквально всем, то миллионам? И не в последнюю очередь – общественным деятелям, политикам, журналистам, деятелям культуры, педагогам. Чтобы не происходило катастроф, вторгающихся в жизнь миллионов, эти миллионы должны активно и осознанно участвовать в управлении общественным и государственными делами, миллионы должны участвовать в подготовке и принятии решений по развитию производительных сил, по размещению промышленных объектов, участвовать в экспертизе проектов, контролировать и оценивать действия должностных лиц.

В современной России и в современном мире в целом, в мире, где решения принимает меньшинство, требование массового участия в управлении обществом, т. е. требование реальной демократии, демократии участия, выглядит абсолютной утопией. Но эта утопия представляется абсолютным императивом и для России, и для человечества, если оно собирается выжить. В противном случае остается только согласиться с Алесем Адамовичем: Чернобыль – это не наше прошлое, это наше будущее. Этот Чернобыль, разумеется, может быть и ползучим – в виде, например, победоносно захламляющих Землю твердых бытовых отходов.

А для осознанного и ответственного участия в управлении самими собой, страной, обществом, для контроля за должностными лицами необходимо знание. Знание основ естественных и технических наук – по крайней мере, в пределах курса средней школы физики, химии, биологии, географии. Знание основ наук общественных – прежде всего истории и философии, – чтобы уметь разбираться в политике и в экономике. Как выразился однажды Эйнштейн, «чтобы творения нашего разума были благословлением, а не бичом для человечества, мы не должны упускать из виду великие нерешенные проблемы организации труда и распределения благ»[8]. Чтобы видеть и понимать великие нерешенные проблемы и пороки общественного развития и участвовать в их разрешении и искоренении, участвовать в создании более жизнеспособного общественного устройства, чем ныне существующее, – для этого тоже нужно знание.