Валерий Ободзинский. Цунами советской эстрады

Валерия Ободзинская Валерий Ободзинский. Цунами советской эстрады

Предисловие

Эту книгу я посвящаю своему дорогому папочке.

Хочу сказать огромное спасибо Елене Кирьяненко и Елене До за неоценимую помощь с книгой.

Спасибо за время, за труд. За то, что поддерживали, помогали с редакцией. Если бы не вы, книга не сложилась бы такой, какая она есть сегодня.

Спасибо моему литературному мастеру, прекрасному писателю и сценаристу Александру Юрьевичу Сегеню за то, что подтолкнул к написанию этого романа. За помощь в этом сложном для меня пути.

Спасибо моей мамочке Неле Ивановне Ободзинской.

Спасибо Екатерине Осиповой, Юлии Ермаковой и Елене Барыкиной за критику и за время.

Глава I. Бабушка Домна 1942–1944

Поминайте в своих молитвах

Телейно и церковно

Раба божия Валерия…

Уже в два года Валерчик бойко отвечал соседям, кем станет, когда вырастет:

– Двойником!

– Дворником? А подметалка выросла? – посмеивались они, но Валерчик не обижался.

Горделиво шагал за бабушкой Домной. Та поощряла:

– Мы с тобой – хозяева двора. Без дворника нету порядка.

И он пристально смотрел по сторонам. Следил. Иногда подбирал крупный мусор: обрывок бумаги или сухой лист – и радостно тащил в деревянный ящик, стоявший у стены дома. Или мел двор наравне с бабушкой, когда та срывала для него с дерева ветку. А больше всего мечтал о свистке: блестящем, бронзовом, громком. Вот вырастет совсем большим, наденет накрахмаленный фартук, кепку, выйдет во двор и важно со всеми поздоровается. Посмотрит по сторонам: кто тут порядок решил нарушить? Да как засвистит в свисток! Нарушители разбегутся в страхе.

Домна забывалась, когда смотрела на внука. Сама она закрылась и от людей, и от чувств. Только так получалось выживать в перевернутом, искаженном мире, который постиг всех, от мала до велика.

Каждое утро вызывали в сигуранцу – румынскую полицию – на инструктаж. Считалось, что дворники все видят, слышат и знают. Там ее с пристрастием выспрашивали: кто, где, с кем. Угрожали, предлагали поощрения, но что с нее, деревенской тетки возьмешь? Молчала, упрямо выдвинув вперед узкий подбородок, кивала, клялась, прикидывалась глупой, напуганной и рассеянной. Хотя Домна помалкивала, соседи сторонились. Желающих выместить мелкие обиды доносительством хватало, но первыми подозревали управдомов и дворников. Разве что Валерчик, который не замечал войны и смотрел на мир улыбчивыми нахальными глазами, заставлял окружающих смягчаться. Таскался за Домной хвостом, веселя соседей. С восторгом глазел, как заметается мусор на совок. Если куча выходила большой подсказывал: «Лопата!» Когда видел лужу или маслянистое пятно разлитой смазки, на весь двор кричал: «Песок! Песок!», нетерпеливо ожидая, пока бабушка засыпет.

Домна огорчалась, что первыми словами внука стали: непорядок, лопата, свисток. Эти слова укоряли: растет, не зная отца и матери. Ведь родился Валерчик 24 января 1942 года. В Одессе.

Жизнь Домну и раньше не баловала. Она ушла от мужа с малолетней Женечкой на руках. Не стерпела, что распускал руки. Одной в поселковом Затишье приходилось тяжко, но замуж не спешила, хотя к одному красивому одесситу, который бывал на их железнодорожной станции проездом, присматривалась.

Александр Сучков нравился Домне: скромный, приличный, но после неудачи она медлила. Только когда Женечка подросла и дом стали осаждать первые поклонники дочери, приняла предложение. Быстренько собрала немногочисленное их добро, подхватила ослепленную городскими перспективами дочь и без лишнего сожаления оставила родной поселок. Ей самой, привыкшей полагаться только на себя, многого и не требовалось. Никаких особых запросов или фантазий. Так, буквально через два дня после переезда Домна объявила мужу, что устроилась дворничихой:

– Это прекрасная работа, – сказала она, парируя его сомнения. – Зависишь только от самой себя. Просто берешь и делаешь. Ничего сложного.

Быстро влиться в шумную городскую жизнь, не составило труда, так что уже через пару лет, местные жители могли с уверенностью сказать, что знали дворничиху Домну Сучкову всегда. Жизнь в Одессе казалась счастливой. Домна родила сына – Леонида. А Женечка, которая расцвела мгновенно и восхитительно, вышла замуж за силового акробата Володю Ободзинского. Однако счастье вышло недолгим. В июне сорок первого, когда семья с нетерпением ждала появления на свет внука, началась война. Володя сразу мобилизовался в оборону, за ним ушел и Сучков.

А месяц спустя в небе появились немецкие бомбардировщики. Город охватило огнем: рев, паника, распластанные тела. Кто как мог спасал свое имущество. Десятки домов горели. Один из снарядов упал и на Малой Арнаутской: немцы бомбили здание чаеразвесочной фабрики через дорогу от их трехэтажки. Стало по-настоящему страшно, но Домна не поддалась панике. Привязав трехлетнего сына к спине, она все так же терпеливо таскала мешки с песком и бревна для баррикад.