Валет Бубен

Максимила подошла к скамье, стоявшей у стены, и села на нее таким плавным и изящным движением, которому могли бы позавидовать выпускницы хореографического училища. Спина ее при этом осталась совершенно прямой. Евстрат бросил на Максимилу быстрый взгляд, который был знаком ей уже семьдесят с лишком лет, и, затянув узел, перекусил суровую нитку белыми крепкими зубами. Отставив руку с починенными портами далеко в сторону, он критически осмотрел свою работу и, оставшись доволен, встал со скамьи и убрал порты в шкапчик.

-А не желаешь ли чайку, Максимилушка? – спросил он, глядя на нее сверху вниз.

Максимила подняла на него глаза и ответила:

– Желаю, если по-хорошему.

– Вот и хорошо, – согласился Евстрат, – конечно, по-хорошему. Когда же у нас с тобой было по-плохому?

Максимила тонко улыбнулась, зная, что имел в виду Евстрат, и наклонила голову. С тех пор как она отказала ему в ответ на предложение руки и сердца, между ними не прекращалась игра, состоявшая из постоянных полунамеков на неслучившуюся много лет назад любовь.

– Тогда пойдем на улицу, запалим там самовар, а пока он будет нам чай варить, поговорим о том, с чем ты пришла.

Они вышли из избы и направились к вкопанному в землю большому дощатому столу под березой, за которым обычно кто хотел, тот и сидел. Евстрат нес перед собой полный самовар, а Максимила, легко нагибаясь, подбирала с земли мелкие щепочки и сучочки на растопку.

Поставив самовар на стол и водрузив на него мятую жестяную трубу, Евстрат сказал:

– Погоди, сейчас дров принесу. И пошел в избу.

Вернувшись, он принес с собой холщовый мешок с сухими сосновыми шишками и, высыпав малую толику их на стол, занялся растопкой самовара.

Через несколько минут в топке самовара зашумел огонь, и теперь оставалось только подбрасывать в него шишки и ждать, когда он запоет свою любимую песню.

Усевшись на лавку напротив Максимилы, Евстрат посмотрел на нее и сказал:

– Так с чем ты пришла ко мне, сестричка? Ты ведь не просто так пришла, чайку попить, правда?

Максимила взглянула на него, поправила белоснежный платок и ответила:

– Твоя правда, братец, не просто так пришла я к тебе. И говорить я буду о невеселых, но очень важных вещах, о которых я узнала этой ночью. Хоть ты и не одобряешь моего ведовства, но ни разу не было такого, чтобы ты мог меня всерьез упрекнуть за это.

Евстрат кивнул, соглашаясь.

– Тогда слушай меня, и я расскажу тебе о том, что я увидела с Божьей помощью, и от чего нам нужно спасаться, чтобы не погибнуть всем и зазря.