Валетное сердце (СИ)

Джу безумно любила родственника, она следовала за ним по пятам, засыпала под колыбельные, льющиеся из его уст. А объятия брата были теплые-теплые, почти такие же как у матери, которая так мало уделяла ей своего времени и так много отдавала его ненужным делам.

Жизнь ведь намного ценнее всего остального. Каждая секунда – это дар, который человек растрачивает на амбиции своего разума. Он тратит его на бумажки, чтобы жить хорошо, и порой так трудно свыкнуться с мыслью, что судьба человека подобно птице заключена в эту клетку обязанностей перед остальными. Почему нельзя все поделить поровну и просто жить? Почему каждый должен бороться за место под солнцем? Почему жизнь так несправедлива к тем, кто не знает, что такое обычный хлеб, и питается вываренными зернами, собранными с грязных опустевших базарных улочек после долгого рабочего дня?

Ее разрывало от боли, от обжигающих слов, от ядовитых воспоминаний.

Говорили, что брат разбился из-за дождя. Просто дорога стала скользкой, и он не справился с управлением, слетев с обрыва. Машина не подлежала ремонту, она была разбита всмятку, а тело… Тело прятали под черной тканью, объясняя все тем, что детям не положено видеть подобные ужасы. Тогда Джу туманно все воспринимала, ее давили слезы, хотя она не понимала отчего. Просто потому что сказали, что брат никогда не придет, что теперь ей придется засыпать одной.

Девочка помнила громкие всхлипы, напоминающие страшную музыку, расползающуюся в голых стенах их огромного дома подобно мертвым теням, готовым задушить своими черными пальцами. И они душили, они чувствовали горе, подкрадывались и делали еще хуже.

Джу видела, как впервые до беспамятства напился отец и как впервые ударил мать, крича, что ей стоит прекратить грезить об умершем сыне. Что помимо него есть и другие люди и что она жалкая эгоистка, которая предпочла запереться на все замки своей души.

Увидев это, она задрожала, а вернувшись в комнату, горько расплакалась. Ее детское сердце обливалось кровью, а сознание давилось в тисках реальности. Его нет и больше никогда не будет.

А потом, спустя пару месяцев, тяжело заболела и мать. Она напоминала призрака, бледного и лишенного всяких сил. Одно название: женщина. Худые стекшие руки, впалые щеки, туманные глаза и еле-еле светящаяся улыбка, которая вскоре потухла навсегда.

Они сказали, что это был инсульт и что ничем не могут помочь. Люди в белом, те, кто в первую очередь должны уметь спасать людей. Никто никого никогда не защитит. Это иллюзия.

Теперь, глядя на мальчишку, стоящего с другой стороны от няни, Джу думала, что, наверное, зря его схватила. Она хотела попросить помочь, но если подумать, что бы он сделал? А теперь только попался на горячем. Ненавидит ли он ее?

Словно заметив, что она смотрит, маленький вор повернул голову и смерил ее недовольным взглядом, в котором читалось явное презрение. Значит, ненавидит.

Она нервно отвернулась и схватилась за краешек своего платья, все еще удерживая сумку няни, которая, к слову, высматривала черный лимузин, на котором они сюда приехали. Транспорт появился уже через пару минут, рассекая дорогу и вздымая в воздух светло-коричневые пылинки. Джу зажмурилась, пряча глаза, ведь если в них попадет мусор, будет болеть и печь, а этого она боялась больше, чем фобии. Ее всегда пугала любого рода боль.

Няня довольно грубо затолкала мальчишку в салон и рядом усадила словно онемевшую Джу, забрав у нее свою сумку. Сама же расположилась на переднем сидении, так как места в машине не хватало. Их водитель, мужчина средних лет со всегда улыбающимися глазами и нежной улыбкой, иногда напоминающей улыбку брата, изумленно посмотрел в зеркало заднего вида и, цокнув языком, покачал головой. Затем он поймал все еще виноватый взгляд Джу и почему-то загадочно ухмыльнулся.

Внезапно стекло, отделяющее заднюю часть машины от передней, поднялось, и девочка глубоко вздохнула, зная, что взрослые их не услышат. Переминая пальцы, она покосилась на гордо сидящего рядом мальчишку, не желающего даже смотреть на нее, и, мрачно покачав головой, пробормотала:

- Прости, я не знала, что так выйдет.

Он не ответил, продолжая смотреть в окно, но Джу заметила, что его ладони дернулись и сжали чашечки острых коленок. Значит, мальчик не глухой, а просто предпочитает игнорировать ее.

- Понимаешь, я просто больна… У меня аутофобия, поэтому я схватила тебя. Честно, мне не хотелось, чтобы тебя поймали, я даже не обижаюсь, что ты хотел украсть ту сумку…

- Помолчи уже, - наконец ответил незнакомец и, повернув голову, злобно смерил девочку пристальным взглядом. – Из-за тебя меня снова вернут в приют! Раздражают такие дуры, как ты!

Сердце Джу дрогнуло от внезапно открывшейся правды, а на глаза снова навернулись слезы, но теперь уже не из-за болезни, а из-за жалости к мальчику. Должно быть, он сирота, если говорит о приюте, или родители просто сдали его, лишив счастливого детства.

- Но почему ты воруешь? – прохрипела она, пытаясь увлечь его хотя бы в подобие разговора и узнать причину, по которой он попал в то злополучное место и стал таким.