Валид

А вот выход в Европу — это то, что поразит отца. Он сам подмял под себя кучу предприятий и контор, включая государственные, но на международный уровень так и не вышел. Это будет шах и мат Саиду, мелкому засранцу, посмевшему замахнуться на родного брата.

Он открыл рот, чтобы дать ответ Власовой, но дверь вдруг распахнулась, и в кабинет плавно заплыла Шах с ядовитой улыбкой на пухлых, вкусных губах.

— Добрый вечер, я не помешала? — медленно перевела взгляд с Валида на Власову, вздёрнула бровь. — О, у нас гости? — хотя по внешнему виду жены было понятно, что это для неё не новость.

Красавица Шахи была облачена в длинное, облегающее платье. Охренеть какое соблазнительное. Оно окутывало её округлые бёдра, как вторая кожа, а длинные чёрные волосы спадали на плечи небрежными волнами.

Какая же она… У Хаджиева всё тело прострелило от одного брошенного на неё взгляда. Кабинет наполнился её ароматом, и очертания сидящей напротив дешёвки размылись, словно в тумане.

— Здравствуйте, — удивлённо протянула Власова и повернулась к Валиду с немым вопросом во взгляде.

— Познакомьтесь, Екатерина, это моя жена — Шахидат.

— Жена? — а охотница за мужиками явно не ожидала такого поворота.

Он бы даже посмеялся над этим, но на данный момент не мог оторвать взгляда от Шах.

— Любимая жена, — красавица прошла к столу и присела в кресло рядом с Власовой. — Мой муж забыл меня предупредить, что у нас гости, поэтому прошу прощения за свой внешний вид.

Маленькая Шахи вела себя, как опытная сука, и Валиду это не нравилось. По-хорошему он должен был выставить жену за дверь, чтобы не устраивала такие сюрпризы, но не стал бы унижать её перед Власовой, которая даже в подмётки его королеве не годится.

— Ох, ну что вы. Вы так красивы и свежи, что любой макияж только испортит вид. Раньше не встречала чеченок и даже не подозревала, что вы такие красавицы, — Власова с усердием распевала комплименты, на что Шах улыбалась лишь губами. А чёрные глаза метали молнии. Да она ревнует! Как бешеная кошка ревнует. Вцепилась бы Власовой в лицо, да не позволяет гордыня.

Ай, маленькая Шахи… Какая же ты охуенная.

— Ладно, Екатерина. Я подумаю над вашим предложением и, скорее всего, приму его. Но сейчас уже поздно, и я бы хотел остаться со своей женой наедине. Вас ожидает водитель или предоставить вам своего?

Власова не смогла скрыть своего разочарования, вздохнула, поникла. А Хаджиев уже начинал раздражаться.

— Валид, какой ты невежливый, — укоризненно протянула Шах и широко улыбнулась Власовой. — Екатерина, вы не желаете с нами поужинать? Наша домработница замечательно готовит рыбу.

А суке только это и было нужно. Довольно заухмылялась, поправила причёску.

— Ну, если это будет удобно, и Валид Саидович не будет против…

Шахидат решила поиграть? Показывает сопернице, кто тут хозяйка? Что ж, это, пожалуй, будет забавно. Решил не обламывать кайф женушке.

— Разумеется. Слово моей жены — для меня закон, — одарил её многообещающим взглядом, а Шах в ответ приторно улыбнулась.

***

Глядя на эту женщину, я горела в каком-то огне безумия. Мне хотелось вышвырнуть её из дома, в котором я стала пленницей не по своей воле, а теперь ещё и испытывала унижение. Хотелось ударить самодовольного негодяя, который зовёт себя моим мужем. В тот момент, когда я вошла в его кабинет, Хаджиев пялился на грудь этой женщины и увиденное ему явно нравилось.

Ещё бы! Женщина очень красивая. Настолько красивая, что я рядом с ней почувствовала себя маленькой, неопытной девчонкой.

Я не могла себе позволить устроить истерику и этим ещё больше унизиться. Потому что обязывает положение держать голову высоко. Потому что эта женщина будет радоваться моему позору. Потому что моя мама так бы не поступила.

И я держалась. Смотрела ей в глаза и читала в них зависть и презрение. Она хотела Валида. Хотела так сильно, что, казалось, готова меня убить, лишь бы заполучить его.

За столом она неотрывно изучала меня, лишь иногда бросая вкрадчивые взгляды на Хаджиева. И ему, этому подлецу, нравилось её внимание.

Меня же от той патоки, что лилась из её рта, тошнило. Даже комплименты, сказанные ею в мой адрес отдавали фальшью и враньём. Грубой, неприкрытой лестью. Мы возненавидели друг друга с первого взгляда.

— А как давно вы женаты? — Екатерина отложила приборы, взяла в руку бокал с красным вином и пригубила, облизывая нижнюю губу. Как развратно и гадко…

— У нас медовый месяц, — Хаджиев откинулся на спинку стула, довольно улыбнулся. Будто кот, наевшийся сметаны. Хотя, нет. Просто гадкое животное.

— Вот как? Надо же… Что ж, я желаю вам долгих лет жизни в любви и взаимопонимании. Знаете, последнее более важно в семейной жизни, чем страсть. Страсть, — это слово она выговорила с каким-то придыханием и смотрела в этот момент, конечно же, на Валида. — Быстротечна. Вот она есть, а вот её и нет… А взаимопонимание и уважение друг к другу помогают жить в согласии.

Как же фальшива эта женщина. Как хитра и отвратительна. Я больше не могла её выдерживать. Впервые в жизни мне хотелось кого-то ударить. А лучше избить.