Валид

— Я буду тебя касаться. Буду тебя трогать. Когда ты станешь моей женой, — прочитав ужас в её глазах, засмеялся. — Ты теперь моя. Смирись, женщина. И забудь слово «нет». Для меня его не существует. А твой отец приедет лишь для того, чтобы дать согласие на нашу свадьбу. Поняла?

Она бросила ему вызов. Дерзкая девка! Думала, он проглотит? Думала, с рук ей всё сойдёт? Ошиблась! Хаджиевы не прощают унижений. Все, кто когда-либо пытался поднять руку на кого-нибудь из Хаджиевых, сдохли в страшных муках. Но то были мужчины, достойные и сильные соперники. Женщина никогда не смела противоречить мужчине. Тем более, бить его по лицу. Это позор!

— Нет! Я не стану твоей женой! Мой отец не позволит! — она сорвалась на крик и отскочила в сторону, пытаясь сбежать, но Валид преградил ей дорогу.

— Для твоего отца будет счастьем отдать свою непутёвую дочь за такого, как я. А если я от тебя откажусь и верну ему с позором, он не сможет отдать тебя даже за уличного бомжа.

— Вот и пусть! Я согласна! Верни меня моему отцу!

Подавлять свою злобу стало ещё тяжелее. Вот-вот он сорвётся, и девке не поздоровится.

Распахнув дверь, кивнул Шамилю.

— Отведи Шахидат в её комнату и проследи, чтобы она не выходила оттуда, пока я не позволю, — повернулся к ней, не без удовольствия отметил страх в её колдовских глазах. — Отправляйся за Шамилем. И не смей мне перечить, иначе будешь наказана.

Она упрямо замерла на месте.

— Никуда не пойду. Ты должен отпустить меня! Ты не имеешь права этого делать!

— Замолчи, женщина! И делай, как я сказал, иначе отволоку тебя туда сам! — рявкнул так, что дёрнулся даже Шамиль, а девица лишь вздёрнула подбородок.

— Я пойду. Но мой отец обо всём узнает, слышишь? Ты будешь наказан за свои поступки!

Ведьма. Она сумасшедшая ведьма. Но так даже интереснее.

ГЛАВА 3

— Женщина сказала, что Шахидат ничего не ест. И даже не пьёт. Требует, чтобы позвали её отца.

Валид скривился, лениво передвигая фигуру на шахматной доске.

— Отец часто говорил нам с братьями, что эта игра способна развить мозги и смекалку. Ты не знаешь как?

Шамиль пожал плечами, нахмурился.

— Ну так… Стратегия же. Учит мыслить наперёд. Развивает мышление.

Валид усмехнулся и, опрокинув следующую фигуру несуществующего противника, поднял взгляд на помощника.

— Понимаешь, Шамиль, всё дело в том, что невозможно развить то, чего нет от рождения. У женщин нет смекалки. У них нет логики. Они либо покоряются, либо топают ногами, требуя своего через истерику. У мужчин же всё просчитано на несколько ходов вперёд.

Шамиль вряд ли понял, о чём сейчас говорил Валид, но усиленно морщил лоб. Хаджиев с ухмылкой почесал бороду, поднялся.

— Дай ключи. Навещу свою невесту.

— Так нельзя, Валид, ты же знаешь. Это нехорошо, — Шамиль покачал головой, поморщился, когда Хаджиев наградил его своим недовольным взглядом.

— Я не собираюсь спрашивать разрешения, чтобы увидеть свою женщину. Ясно? Дай сюда ключи! — рывком подобрался к Шамилю, и тот отвернул лицо.

— Я не об этом. Я о том, что ты слишком увлёкся ею. Тебя клинит, Валид. Это нехорошо. Не нужно, чтобы все это видели. Ты показываешь свою слабую сторону.

Оскалившись зверем, Хаджиев схватил помощника за шиворот, впечатал в стену.

— Повтори, что ты сказал?

— Валид…

— У меня нет слабых сторон! Понял?! Кто захочет это проверить — порву на куски, ясно?! Ключи сюда дай! И занимайся своими делами!

***

Я в тюрьме. В клетке, прутья которой сжимаются и душат меня. А неизвестность и вовсе лишает рассудка. Отец до сих пор не приехал за мной, и я опасалась, что Валид ему попросту не позвонил. Что задумал этот подлец, страшно представить даже. Сначала я не поверила Хаджиеву, когда тот пригрозил, что женится на мне, а теперь… Теперь уже ни в чём не была уверена. Но паника разрасталась, расползалась в душе чёрной отравой, и мне хотелось бежать, куда глядят глаза. Правда, сделать это оказалось труднее, чем могло показаться поначалу.

Ко мне иногда заходила какая-то женщина, приносила еду. Она не разговаривала со мной ни на одном из языков и, когда я к ней обращалась, просто отводила взгляд в сторону.

Я чувствовала, как тучи над моей головой сгущаются. Как сжимается на шее невидимое кольцо. И запах Валида… Мне казалось, что каждый уголок этого дома пропитан им. От этого стынет в жилах кровь и испуганно замирает сердце. Этот запах парализует, как сильнодействующий яд. И я застываю без движения каждый раз, как только ощущаю его.

Ключ в двери повернулся, и я встала напротив.

— Я же сказала, что не буду есть, пока… — замолчала, когда в комнату вошёл Валид и, захлопнув дверь, уставился на меня своим страшным, хищным взглядом. Какой же он… Как дикарь. Буйный, ненормальный дикарь. Я боюсь даже находиться с ним в одном помещении. Его бешеная энергетика сбивает с ног и хочется забиться в угол.