Валиде Хюррем (СИ)

Из внутренней комнаты появилась Ясмин-хатун, держащая на руках Шехзаде Селима, озорно сверкающего голубыми глазами. Она посадила его рядом с матерью, которая обняла его второй рукой.

Нурбахар Султан счастливо вздохнула, обнимая своих детей и понимая, что самое главное в её жизни — они, а не власть и не любовь султана.

Топ Капы. Гарем.

— Вы слышали? — шептались наложницы. — Нурбахар Султан родила девочку.

Проходя мимо них, Сейхан-хатун остановилась и прислушалась, скрыла довольную улыбку.

— Повелитель, говорят, так расстроился, что даже не пожелал увидеть свою дочь и Султаншу, — шептала Церера-хатун. — Это всё потому, что он теперь Нурбану Султан приблизил к себе. Ему не любы другие женщины и дети от них.

— Откуда тебе знать об этом, Церера? — заносчиво спросила Сейхан-хатун, положив руку на свой растущий живот, будто бы показывая, что даёт ей хоть небольшую, но власть. — Кто люб султану, знает лишь он сам. А Нурбану-хатун долго в его покоях не задержится.

Девушки обернулись на фаворитку, надменно прожигающую их зелёными глазами. Церера-хатун поднялась с дивана, где сидела, и медленно подошла к ней.

— И кто же посодействует этому? Ты?

— Быть может, и я.

— Да кто ты такая, чтобы Нурбану Султан противостоять? С ней сама Валиде Султан не в силах справиться.

— Ты права. Сейчас я лишь наложница и рабыня. Но скоро я рожу сына и стану госпожой. И вы все склоните головы передо мной. Тогда узнаешь, кто я.

Вспыхнув от гнева, Сейхан-хатун, взмахнув тёмными волосами, направилась в свою комнату, клокоча от желания властвовать и стать госпожой, дабы избавиться от насмешек и низменного положения.

Маниса.

Счастливая улыбка, горящая на лице Дэфне в предвкушении встречи с Шехзаде Орханом, не покидала её всю дорогу до Манисы.

Сняв капюшон плаща со светловолосой головы, она осторожно спустилась по лестнице из кареты и огляделась. Зелёные леса и прохладный, осенний воздух окутали её свежестью и красотой.

Какой-то ага спешно шёл ей навстречу со стороны дворца, и Дэфне нахмурилась.

— Кто вы? — осведомился он, обернувшись на охрану, стоящую позади него.

— Я Дэфне-хатун, ага. Прибыла из Стамбула по приказу Повелителя и Валиде Султан, которые даровали меня Шехзаде Орхану.

Она спешно передала ему в руки письмо с печатью Повелителя, которое тот не стал вскрывать, только внимательно рассмотрел его.

— Ступайте за мной.

Ага провёл Дэфне во дворец, который та заинтересованно осматривала по пути.

Вскоре они подошли к дверям неких покоев, и женщина томительно затрепетала. Неужели, это опочивальня Шехзаде Орхана?

— Подождите. Я сообщу Шехзаде о вас и отдам ему письмо, — оповестил её ага и скрылся за дверьми.

Шехзаде Орхан разговаривал с Лалой о возведении в Манисе мечети, которую задумал построить, когда в покои явился Карим-ага, его помощник и верный слуга.

— Шехзаде. Лала-паша.

— Что такое, Карим? — осведомился Орхан, заметив в его руках

письмо с печатью султана. — Прибыло письмо из столицы?

— Да, Шехзаде. Прочтите. Повелитель даровал вам наложницу в гарем, которая только что прибыла во дворец и ждёт за дверьми вашего приказа.

Нахмурившись, Шехзаде Орхан взял письмо в руки и спешно разорвал склеивающую его печать, а после принялся заинтересованно читать.

«Орхан, мне стало известно о ваших чувствах с Дэфне-хатун, вдовой моего брата Шехзаде Баязида, и я изначально готов был гневаться на вас, но Валиде Султан умерила мой пыл и попросила более не ранить тебя после казни Эсмахан Султан.

Я благородно позволяю тебе излечиться в любви, найти утешение и счастливое пристанище и дарую Дэфне-хатун в твой гарем».

Ликование с примесью непонимания и недоверия отразились на красивом лице Шехзаде Орхана, когда он откинул письмо в сторону и спешно поднялся с тахты.

— Карим, впусти Дэфне. Лала, можешь идти.

Пребывая в восторженном ожидании, Шехзаде Орхан дождался, когда Лала удалится, а Керим-ага скроется за дверьми.

Сердце его затрепетало, когда его Дэфне с сверкающими от счастья серыми глазами ступила на порог его покоев.

— Шехзаде, — поклонилась она, подойдя к нему.

— Дэфне.

Шехзаде Орхан заключил её в крепкие объятия, а после, находясь под властью чувств, осыпал её шею горячими поцелуями.

— Ты здесь.

— Здесь, Шехзаде, — прошептала она, проронив счастливую слезу. — Теперь я с тобой.

Взаимное счастье, любовь и горячая привязанность окутала их, воссоединяя после долгой разлуки.

Дворец Хюмашах Султан.

Султанша с лёгкой улыбкой на устах и беспокойством, читающимся на её лице, взглянула на вошедшего в супружеские покои Ахмеда-пашу, который подошёл к ней, сидящей на тахте, а после сел рядом и взглянул на её руку, в оберегающем жесте лежащую на растущем животе.

— Из-за меня… — начал он виновато, но Хюмашах Султан прервала его жестом руки.

— Всё позади. Со мной и ребёнком всё хорошо.

Ахмед-паша протянул руку и сжал в ней ладонь супруги, холодную и бледную.

— Соколлу отправлен мною обратно в Трабзон. Более он тебе докучать не станет.

Хюмашах Султан сдержалась от ухмылки и промолчала, взглянув в его тёмные, глубокие глаза, наполненные любовью к ней.