ВАЛИС. Трилогия

Туземец стоял и слушал, напряжённо наморщив тёмное, похожее на печёную картошку лицо. В конце концов он заговорил; голос компьютера, превращавшего двоичные щелчки в английскую речь, звучал на удивление резко.

– Я ничего не слышу.

– Ты врёшь, – сказал Херб Ашер.

– Нет, – отрезал туземец, – я не вру. Возможно, твой разум удалился благодаря изоляции.

– Я блаженствую в изоляции. К тому же я совсем не изолирован.

И действительно, у него всегда была такая прекрасная компаньонка, как Линда Фокс.

– Я уже видел, как такое случается, – сказал туземец. – Купольникам, вроде тебя, начинают чудиться голоса и образы.

Херб Ашер достал стереомикрофоны, присоединил их к вольтметрам и включил магнитофон. Приборы ничего не показывали. Он прибавил громкость до максимальной, и всё равно стрелки приборов не двигались. Ашер кашлянул, и тут же обе стрелки ударились об упоры; тревожно вспыхнули светодиоды перегрузки. Ну что ж, получается, что магнитофон по какой–то неясной причине не записал эту слюнявую струнную музыку. Ашер терялся в догадках. Туземец смотрел на него и улыбался.

– О, поведайте мне всё про Анну Ливию! – с расстановкой сказал Ашер в микрофоны. – Я хочу услышать про Анну Ливию всё, что только есть. Ну так как, вы знаете Анну Ливию? Да, конечно же, все мы знаем Анну Ливию. Расскажите мне всё. Расскажите мне сейчас же. Ты сдохнешь, когда услышишь. Так вот, знаешь, когда эта старая анга стринулась и сделала то, что ты знаешь. Да, я знаю, продолжайте. Стирайте тише, не хляпайте. Закатайте свои рукава и распустите свои трёполенты. И не пхайте меня задами, когда нагибаетесь. Или что уж там…

– Что это? – спросил туземец, внимательно слушавший вылетавшие из компьютера щелчки.

– Знаменитая земная книга, – ухмыльнулся Херб Ашер. – Поглянь, поглянь, полумрак крепчает. Мои ветви велиственны, в земле пускают корни. И хлада шер объясенился. Филур? Филю! Какой там век? Сакоро поздно. Это теперь безмерно сенно…

– Этот человек сошёл с ума, – сказал туземец и повернулся к шлюзу.

– «Поминки по Финнегану», – уточнил Херб Ашер. – Я надеюсь, что автопереводчик донёс этот текст до тебя в полной мере. Мешают слышать воды оф. Щеплечущие воды оф. Полёт мышей, мышей беседы. Эй! Не пшёл ещё домой? Какой ещё Мэлоун Том? Мешают слы…

Туземец шагнул в шлюзовую камеру, ничуть уже не сомневаясь, что землянин спятил. Херб

Ашер смотрел в иллюминатор, как он уходит прочь, возмущённо размахивая руками, а потом нажал тумблер внешнего динамика и крикнул:

– Ты думаешь, Джеймс Джойс был психом? Ты ведь так думаешь? Хорошо, только объясни мне на милость, как это Джойс упомянул «трёполенты», что, конечно же, означает магнитофонные плёнки – в книге, которую он начал в 1922 году и закончил в 1939? Дораньше всяких магнитофонов! И ты называешь это сумасшествием? А ещё у него сидели вокруг телевизора в книге, начатой через четыре года после Первой мировой войны. Лично я думаю, что Джойс был…

Туземец исчез за невысоким хребтом. Ашер выключил наружную говорилку.

Это просто невозможно, чтобы Джеймс Джойс упомянул в своём романе «трёполенты», думал он. Когда–нибудь я напечатаю об этом статью, я докажу, что «Поминки по Финнегану» – это банк данных, основанный на компьютерных запоминающих системах, появившихся лет через сто после его смерти, что Джойс был подключён к некоему вселенскому сознанию, из которого он черпал вдохновение для всех своих трудов. Эта статья прославит меня в веках.

А вот каково оно было, думал он, собственноушно слышать, как Кэти Берберян читает фрагменты «Улисса»? Жаль, что она не записала всю книгу. Но зато, порадовался он, у нас есть Линда Фокс.

Его магнитофон всё ещё был включён, всё ещё записывал.

– Сейчас я скажу стобуквенное громовое слово, – сказал Херб Ашер. Стрелки вольтметра послушно качнулись. – Начинаю. – Ашер набрал побольше воздуха. – Вот стобуквеннное громовое слово из «Поминок по Финнегану». Я забыл, как оно устроено. – Он взял с книжной полки кассету «Поминок по Финнегану». – Поэтому я не стану произносить его по памяти, – сказал он и поставил кассету. – Это, – говорил он, перематывая её на первую страницу текста, – самое длинное слово английского языка. Это звук, возникший при изначальном расколе Космоса, когда одна его часть отпала в кромешный мрак и зло. А до того, как отметил Джойс, у нас был райский сад. Джойс…

Но тут забалабонило радио. Доставщик продовольствия говорил, чтобы он приготовился принять очередной груз. «Не спите?» – спросило радио. С надеждой в голосе.

Общение с другим человеком. Херб Ашер зябко поёжился. Ох, Господи, думал он, дрожа всем телом. Нет, не надо.

Пожалуйста, не надо.

ГЛАВА 2

Каждый прилетевший начинает с того, что вскрывает мою крышу, вздохнул Херб Ашер. Доставщик продовольствия, самый важный изо всех доставщиков, вскрыл потолочный шлюз купола и уже спускался по лестнице.

– Доставка продовольственного пайка, – пробубнил динамик его скафандра. – Запускайте процедуру герметизации.

– Процедура герметизация запущена, – откликнулся Ашер.

– Наденьте шлем, – скомандовал доставщик.