Валькирии космоса. Книга 3. Путь в стаю

— Лучше скажи… — и тут меня всерьёз пробрало. Я даже не сразу понял, что дело не в естественном влечении к девочке, а в её крайне утончённой работе с имплантом.

— Хочется? Сильно? Будет ещё сильней. С ума сойти! В невесомости, оказывается, идеальные условия для зачатия! Без импланта ты не сможешь получить ни грамма удовольствия. Ни грамма! Зато возбуждения будешь получать столько, сколько нужно. Чувствуешь? Чувствуешь, как в Республике детей делают? Везде же одинаково!

— Ми, хочу тебя… — из горла вместо слов вырывался какой-то глубинный звериный рык.

Такого возбуждения я ещё никогда не испытывал. Сознание всё сильней погружалось в дымку чудовищного, нечеловеческого, животного влечения. Противостоять ему было невозможно, но и справиться с ним не получалось. Валькирия держала крепко, не давала сделать ни единого движения, чтобы хоть немного облегчить погрёбшее под собой остатки сознания возбуждение. Но даже если бы и не держала… Невесомость продолжала делать своё чёрное дело, напрочь лишая опоры, лишая даже шанса на столь вожделенное движение. Вскоре стало казаться: ещё немного, и сердце взорвётся, не выдержит заполошного ритма. Но имплант с методичностью автомата делал своё дело. В нём было учтено абсолютно всё…

Пришёл в себя рывком. Только через несколько минут до меня дошло, что от глубины испытанного оргазма я попросту потерял сознание. Последним воспоминанием была чудовищная чувственная вспышка, КАЙФ, какого до того никогда не испытывал. Невероятный, аж болезненный в своей глобальности. С трудом заставил себя отвлечься от воспоминаний, и тут же почувствовал ласковые поглаживания ладоней валькирии.

— Зачатие должно быть гарантированным, котик. Для этого мальчика неделю держат в состоянии запредельного возбуждения и только по достижении определённой точки нервного напряжения позволяют… выполнить предназначение. Я тебя так мучить не стану. Просто не смогу. Но хотя бы часик продержать было необходимо.

— Даже не знаю, что сказать. Валери это преподнесла иначе… Взяла не качеством, а количеством. Скажу так: дурацкие у вас обычаи, просто дикость средневековая какая-то.

— Ещё скажи, что тебе не понравилось!

— Ну… в самом конце…

— Так для этого конца всё и затевалось! — фыркнула брюнетистая оторва. — Зато теперь я насытилась. Будем считать, свидание удалось на славу. Эх, всегда бы так!.. Ладно, давай уже, включай свой маяк. Долго мы ещё тут куковать будем?

Из удовлетворённой валькирии так и била дурная энергия, приложения которой в открытом космосе просто не находилось. А это рисковало вылиться в ещё какой-нибудь форс-мажор. Если она даже зачать решила от нечего делать… Какие ещё идеи родятся в этой прелестной, но совершенно отмороженной головке неземного создания — сложно даже вообразить.

— Какой ещё маяк? — в очередной за сегодня раз Милена умудрилась поставить меня в тупик. Что-то очень плохая тенденция вырисовывается… Если так и дальше пойдёт, точно пошлёт меня куда подальше девчонка. Скажет: зачем мне такой тугодум и невежа сдался?

— Ну, который из твоих полей. Как он правильно называется? Когда они мерцают и «отбивают» сигнал «SOS».

— Так. Мне нужно больше информации. У тебя должен быть инт.

— Что, и этого не знаешь? А ещё девчонку на свидание в открытый космос привёл! А предохраниться и не подумал?..

Интересная у Милены получилась игра слов, но я предпочёл не заострять. И так прокололся, считай, везде, где только можно. Поэтому дождался запуска вожделенного инта и вскоре из вороха информации выудил нужный нам алгоритм. Естественно, предназначался он не для мечника. Для мечниц ничего в свободном доступе не было, вся информация хранилась за семью печатями, только для служебного пользования. А большая её часть, как я подозревал, и вовсе никогда не перекладывалась на электронные или иные носители, оседая в головах людей и передаваясь из поколения в поколение.

Методом проб и ошибок удалось адаптировать универсальный сигнал «SOS» под возможности моих полей. Они действительно завибрировали с нужной амплитудой. Теперь со стороны казалось, будто в этой зоне космоса работает маяк. Ну а валькирия, добившись нужного ей результата и посчитав свою миссию выполненной, вновь накинулась на меня, в попытке хоть так выплеснуть переполнявшую её энергию. Нет, определённо, Милена была хороша — но в меру. Вот только где пролегает граница этой самой меры?

Поцелуи сменялись пароксизмами наслаждения, возбуждение перетекало в сытую негу, чтобы спустя совсем немного времени снова излиться потоками страсти. Мы бесновались в открытом космосе, и ничто во вселенной не могло остановить этот древний, как сама жизнь, процесс, лишь чуть-чуть усовершенствованный с помощью сексуальной техники. Естественно, в таком состоянии мы пропустили все разворачивающиеся вокруг нас события, и только появление энергетического луча, мягко сжавшего в своих объятьях мои поля, развеяло марево страсти. Но произошло это лишь спустя несколько часов после начала нашего «мерцания»…