Валькирия. Охота со зверем

– Оригинально. Еще мы обе женского пола, – добавила я.

Краем глаза замечаю движение сбоку и перевожу взгляд на диван. Блондинка обвила руками шею Лекса, а он, казалось, снисходительно позволял ей это. Взглянув на меня, он улыбнулся. Да ради бога. Я тебе запрещаю, что ли? Белобрысую сучку тоже можно понять. Не с быками же ей развлекаться, в конце концов.

– Роза своего не упустит, – озвучила мои мысли Ева.

Я промолчала. Меня это не касается. Лекс, думаю, тоже не будет против расслабиться. Он это заслужил.

Вампирша, к слову, оказалась достаточно болтливой. Манерами она напомнила мне Юлю. Травила какие-то байки про то, как они с сестрой недавно ловили сбежавших коров по всему полю, как заделывали дыру в крыше и наткнулись на жутких крыс, да еще в таких красках, что я на время даже забыла, где нахожусь и в какой компании. Ева не проявляла ко мне агрессии, напротив, она заваливала меня вопросами, на которые я неохотно, но все-таки отвечала. От нее я узнала, что они с сестрой происходят из важного вампирского рода, что их мать погибла уже давно, а отец в прошлом году был убит ботами, как и большая часть клана. С тех пор сестры мотались по стране и временно перебрались сюда. В городе они не живут, так как там много падальщиков, а здесь тихо и спокойно. Хотели присоединиться к клану Лекса, но услышали по радио, что кланы под прицелом, а вампиры вынуждены работать с военными, потому остались здесь, в глуши.

Ева была старше Розы на шесть лет. Сначала она заменила ей мать, а теперь еще и отца. Розу всегда баловали, исполняли каждый каприз, в то время как Ева должна была принимать не по годам серьезные решения. Недавно Розе исполнилось семнадцать, и Еве стало тяжелее справляться с ней. Характером Роза пошла в мать, взбалмошная и капризная. Ева, в отличие от сестры, хорошо помнила ее. Но, несмотря на то, что Роза фактически была девушкой на выданье, Ева все еще видела в ней несмышленого ребенка. И своим безответственным поведением Роза лишь укрепляла в ней эти мысли. На днях просто так загрызла корову. Сестры тогда сильно поругались. Ева заботилась в скотине, разгребала дерьмо лопатами в прямом и переносном смысле, но блондинке все до лампочки. К тому же у Розы был порок сердца, и Ева не знала, как долго та еще протянет.

Я поймала себя на мысли, что с Евой разговаривать довольно просто, несмотря на то, что она вампир, и мы знакомы не больше пары часов. Я даже рассказала ей немного о себе. Мы обе избегали острых тем, касающихся моей службы в «Дельте» и ее способа питания. Так что, к концу вечера я даже прониклась к вампирше некой симпатией, что в случае чего, все же не помешало бы мне пустить ей пулю в лоб.

Лекс все это время нежился в объятиях Розы. Я сидела к ним боком, но пару раз видела, как эта парочка целуется и занимается рукоблудием. Я тут же отворачивалась, сделав вид, что не замечаю. Лекса надо посадить за совращение. Хотя, может, у вампиров это и норма. Не в курсе. Последние полчаса девица старательно висла на нем, всем своим видом демонстрируя желание уединиться. Я видела, как она залезла ему под майку, как гладила его бедра. Мне вновь стало не по себе. Я здесь точно лишняя.

– Где я могу лечь спать? – спросила я Еву.

– Пойдем, – она встала с дивана.

В дверях зала я обернулась. Казалось, Лексу теперь все равно, что девушка трется об него, как кошка. Роза целовала его шею, а он провожал меня пристальным взглядом с абсолютно равнодушным лицом. Наверно, я сейчас очень глупо выгляжу. Я вышла, закрыв за собой дверь. Пусть отдыхает. Имеет право. Меня его личная жизнь не касается ни каким боком. Отрывки того сна снова мелькнули в голове, но я быстро избавилась от них.

Ева постелила мне на софе в одном из залов, пожелала приятных снов и ушла. Я знала, что Лекс и Ева не тронут меня, а Роза вряд ли отойдет от Лекса, и все же этой ночью что-то мучило меня и долго не давало заснуть.

* * *

Полная луна заливала землю своим холодным, таинственным светом. Она отражалась в бездонных глазах вампира, делая их похожими на две черные бездонные пропасти, упав в которые, обратно уже не выберешься.

Было давно за полночь. Лекс сидел на деревянных ступеньках старого музея и смотрел на луну. Почему-то потянуло завыть. Захотелось броситься отсюда и бежать, бежать без остановки, навстречу ветру и свободе. Лекс очень любил ветер. В детстве они с братом часто бегали по лесу, забирались на деревья или в пещеры и сидели там, пока не стемнеет, тем самым доводя до обморока свою мать.

Лекс вспомнил маму. Она всегда казалась ему идеальной женщиной. Руслана была южанкой, смуглая кожа, красивое лицо, длинная черная, как смоль, коса и огромные глаза, которые в раз и навсегда подчинили себе их отца. Руслана фантастически сочетала в себе гордый нрав южных красавиц и почти рабскую преданность любимому мужу. Лекс обожал мать. Внешне он походил на нее гораздо больше, чем брат. Та же смуглая кожа, те же черные волосы и бездонные демонические глаза.