Валькирия поневоле (СИ)

Решившись, Оля улыбнулась как можно более открыто, спросила, стараясь, чтобы вопрос не прозвучал слишком резко:

— Девчонки, мне кажется, или все-таки вы меня разыгрываете?

— С чего вдруг такой вопрос? — искренне удивилась Вероника.

— Честно? — Ольга помялась, подбирая слова. — Неестественно как-то, не по настоящему.

Ольга ожидала ответа, чувствуя, как вокруг что-то неуловимо меняется.

— Ну вот, — всплеснула руками одна из девушек, — как всегда.

— Она нас раскусила, — грустно добавила другая.

— И почему радость всегда столь быстротечна? — театрально вопросила третья.

Вероника обвела взглядом подруг. От любезной улыбки не осталось и следа. Теперь перед Ольгой стояла женщина с холодным взглядом и презрительно поджатыми губами. Высокомерно оглядев новенькую, она произнесла:

— С паршивой овцы хоть шерсти клок.

Стоящие вокруг обидно захохотали. Кто-то с деланным испугом произнес:

— Верка, беги, она тебя сейчас ударит!

Захохотали громче.

Чувствуя, как подгибаются ноги, стоящие вокруг девушки минимум на голову выше и гораздо крепче, Ольга выдохнула:

— Убогих бить, лишь мараться.

Смех мгновенно прекратился. На нее взглянули с удивлением, как, если бы, заговорила случайно забежавшая в дом собака, и почти тотчас вокруг образовалось пустое пространство. Не понимая что происходит, Оля обернулась, и в то же мгновение живот взорвался болью. Она согнулась пополам, замерла, хватая ртом воздух, как выброшенная на берег рыба.

Все стало на свои места. Крепкий фигуры, насмешливые лица, и почти осязаемое презренье, разом заструившееся от только что милых девушек. А ведь на секунду она почти поверила в неподдельность происходящего.

Под подбородок легла ладонь, с силой потянула, заставляя поднять голову. Перед глазами возникло обрамленное белым, расплывчатое пятно, сфокусировавшись, превратилось в насмешливое лицо в светлых кудряшка. Полные губы дрогнули, раздался приторно сладкий голос:

— Сучка огрызается? Тем лучше. А то я уж подумала, веселье закончено.

Краем зрения Ольга заметила движение, но отшатнуться не успела, перед глазами вспыхнули ослепительные искры, а голова взорвалась болью. Открыв глаза, Оля обнаружила пыльные носки кроссовок. Сквозь шум в ушах послышалось опасливое:

— Вер, ты осторожнее. Убьешь ненароком. Гюрза не порадуется. Видишь, какой задохлик.

Возбужденный голос перебил:

— Гляди, зашевелилась!

Вновь послышалось приторно сладкое:

— А сучка-то, ничего, живучая.

Повернув голову так, чтобы видеть говорящую, Ольга выдохнула:

— Говорят, вас тут стрелять учат?..

Вероника чуть заметно нахмурилась, сказала с подозрением:

— Может и так. К чему вопрос?

Неторопливо перевернувшись на бок, Ольга осторожно встала, дотронулась до затылка, все время ощущая на себе напряженный взгляд ожидающей подвоха противницы, взглянув прямо в голубые глаза, произнесла:

— Наверное, жутко неприятно, когда пуля случайно попадает не туда, куда следует… Особенно, если это чужая пуля.

Вероника изменилась в лице, глаза вспыхнули яростью, она выдохнула зло:

— Сука, ты мне вздумала угрожать?

Правое плечо девушки пошло назад. Готовясь к очередному удару, Ольга напряглась, впилась взглядом в руки противницы. Но руки остались на месте, а вместо них взметнулась нога. От неожиданности Ольга распахнула глаза, застыла, ожидая жуткой боли. Глухо чавкнуло, лицо обдало воздухом, нога зависла, не долетев до лица всего чуть-чуть. Сглотнув, Оля скосила глаза, с удивлением узрев могучий кулак, сжимающий ногу противницы у лодыжки.

Из-за плеча послышался низкий голос:

— Вер, и не западло тебе новичков бить?

Ольга повернула голову. Совсем рядом, за левым плечом, со скучающим видом застыла скуластая «тяжелоатлетка».

Балансируя на одной ноге в неудобной позе, «Белокурая» прошипела:

— Решила за угнетенных вступиться? Что-то не замечала за тобой раньше. И ногу-то отпусти, а то, не ровен час, рук не хватит, — она зыркнула по сторонам. Стоящие подле девушки заметно напряглись.

«Скуластая» покачала головой, произнесла мирно:

— Отпущу конечно, куда денусь, не ходить же с ней. Только и ты после не прыгай. Не кончится это добром.

Толстые пальцы разжались, ослабив захват, нога исчезла, а Вероника, мазнув по Ольге на прощание гневным взглядом, процедила сквозь зубы:

— Ладно, поглядим, как сложится, — резко развернувшись, она двинулась в противоположный угол барака. Часть девушек последовала за ней, остальные разошлись по койкам.

Ольга некоторое время смотрела вслед уходящим, затем повернулась к спасительнице, сказала с чувством:

— Благодарю.

Та отмахнулась:

— Не за что. Боюсь, как бы это тебе в минус не пошло.

— Как это? — Ольга удивленно приподняла бровь.

— Меня Буйдар зовут, — представилась девушка.

Ольга спохватилась, сказала поспешно:

— Прости, забыла представиться. Меня Ольга. Очень приятно. Так почему в минус?

Буйдар поморщилась, подбирая слова, сказала замедленно:

— Тут жесткое обучение и жесткие люди. Полагаясь на кого-то, ты лишь ослабляешь себя.

Ольга грустно улыбнулась, сказала со вздохом:

— Сама удивляюсь, что так вышло. Хотя и зарекалась уже. Видать, до конца тяжело поверить, что мир жесток.