Валькирия (СИ)

- Полагаюсь на твой вкус и делай со мной что хочешь.

Сначала Рашид положился на вкус стилиста. Но две причёски, предложенные специалистом, он не принял. Предложил свою, которую видел несколько раз в старом кино - в виде шара, но лицо максимально открыто. Стилист понял, о чём речь и воскликнул:

- Но ведь придётся обрезать волосы!?

Валькирия без раздумий и сожаления согласилась с этим замечанием.

Полчаса манипуляций, совершаемых руками мастера, дополнили, пленительную своей сексапильностью фигуру, очаровательной головкой. Если раньше под угадывалось симпатичное лицо, то теперь проявилась настоящая красавица. Рашид защёлкал пальцами и зацокал языком, а мастер, улыбающийся и довольный, был горд, что сумел вытащить девушку из разряда симпатичных и перевести её в разряд красавиц.

Рашид глянул на часы и твёрдо сказал:

- Ещё успеем! Так, красавица, поедем к Саиду и там я тебя сделаю красивее красавицы! Пальчики оближешь! На послезавтра я приглашён в ресторан "Аквамарин" на юбилей банка Houp Bank. Хочу, чтобы от тебя все присутствующие имя своё забыли: мужчины от зависти ко мне, а женщины - от зависти к тебе!

Церемония подбора одежды для различных ... превратилась в настоящее событие, в котором приняли участие оба брата и несколько продавщиц, успевшие зарекомендовать себя, как хорошие стилисты.

Подбирать нижнее бельё Валькирия пожелала в секции Риты. Они уединились в примерочной кабинке, и между делом. Рита удовлетворяла своё любопытство:

- Ты как умудрилась Рашидика подцепить? Надолго ли?

- Ааа, такого подцепить большого ума не надо. Надолго ли? Не знаю. Пока не подцеплю другого, посолиднее и, главное - надёжнее. Послезавтра идём в ресторан отмечать юбилей какого-то банка. Вот Рашид и решил из меня сделать куколку. Не буду же я, в самом деле, капризничать. Ты представляешь, выбрал мне платье: длинное, красное, сзади декольте ниже поясницы, переднее чуть не до пупка, но главное - в обтяжку! Это при моей-то заднице! В таком платье она будет выделяться подобно курдюку у овцы. Прямо умора! Но я ему так и сказала: "Делай из меня что хочешь, лишь бы тебе за меня не было стыдно".

Нетерпеливый Рашид заглянул в кабинку:

- Девушки, вы здесь уснули, что ли?

- Всё, всё, Рашид, мы заканчиваем: примерили последнее - стринги. Можешь оценить, - торопливо ответила Валькирия.

И вдруг он просто огорошил обоих девушек:

- Ненавижу стринги! Я люблю спортивные трусики, как у волейболисток или бегуний: они несут тайну! А чем стринги носить, так лучше совсем без ничего.

- Рашид, ты меня удивляешь: Как любой мужчина, тем более восточный, ты должен любить эротику!

- А я и люблю эротику, поэтому прочь стринги. Рита, у вас есть то, о чём я говорю?

- Да, есть. Какой цвет лучше?

- Красный, голубой или пёстрый, полосатый.

- Кроме голубого есть всё и ещё - тёмносиние.

- Неси все! Если подойдут, заберём все.

***

В ожидании юбилейного празднества, Валькирия намечтала себе встречу с богатым и влиятельным бизнесменом, но чтобы европейской внешности. Она, в принципе, не против кавказцев, в частности, Рашида. Но им нужна любовница, а не жена. Если кто-то из них и снизойдёт до женитьбы на ней, то заставит принять ислам, а она вообще не понимает и не хочет принимать никакую религию. К такому решению она пришла после очень занимательных разговоров отца с матерью. Он увлекался историей религии и очень часто рассказывал жене об особо занимательном из прочитанного. Например, что Иисус совсем не тот, за кого его считают. Что мать его, Мария, совсем не святая, а даже наоборот, и родила его не от Иосифа, и тем более не от Духа Святого. Её святость устанавливалась в пятом веке, причём, дважды, простым голосованием на двух соборах. О Иисусе ничего не знали даже историки, жившие в его, или близкое к этому, время.

Чем больше отец втягивался в эту науку, тем больше разочаровывался в религии и однажды признался: "А я, дурень, в юношестве даже чуть не поступил в духовную семинарию!"

- Кааак! Разве в твоё время существовали такие школы? - изумилась Валькирия.

- Существовали, существовали.

- Так ведь после революции их все разрушили!

- Разрушили не всё, а только лишние церкви и храмы, а по одному оставили в небольших городах. В больших городах оставили даже по несколько.