Валькирия

Полная луна заливала землю своим холодным, таинственным светом. Она отражалась в бездонных глазах вампира, делая их похожими на две бездонные пропасти, упав в которые, обратно уже не выберешься. Лекс сидел на деревянных ступеньках старого музея и смотрел на луну. Почему-то потянуло завыть. Захотелось броситься отсюда и бежать, бежать без остановки, навстречу ветру и свободе. Лекс любил ветер. В детстве они с братом часто бегали по лесу, забирались на деревья или в пещеры и сидели там, пока не стемнеет, тем самым доводя до обморока свою мать. Лекс вспомнил маму. Она всегда казалась ему идеальной женщиной. Милена была южанкой, смуглая кожа, красивое лицо, длинная черная, как смоль, коса и огромные глаза демона, которые в раз и навсегда подчинили себе их отца. Милена фантастически сочетала в себе гордый нрав южных красавиц и почти рабскую преданность любимому мужу. Лекс обожал мать. Внешне он походил на нее гораздо больше, чем на отца. Та же смуглая кожа, те же черные волосы и бездонные демонические глаза.

Макс пошел в отца, светлая кожа, русые волосы, спокойный нрав, полная противоположность. И все же братья отлично дополняли друг друга. Лекс был заводилой и инициатором всех их приключений, Макс же — тем тормозом, который удерживал брата, не давая перейти опасную грань. Сейчас Макс, наверное, спит. Лексу не хватало его нотаций. Вообще, Лекс не понимал, почему брат до сих пор не обзавелся семьей. Ему сам бог велел всю жизнь любить одну женщину и воспитывать детей. А вот Лексу, наоборот, всегда хотелось свободы. Его тяготили долгие отношения, потому он менял девушек с такой скоростью, что уже и сам не запоминал всех. Как и сейчас. Несколько минут назад он еще находился в объятиях светловолосой вампирши, а теперь сидит на крыльце в полном одиночестве. Он надеялся отдохнуть, снять напряжение, но не вышло. Физическое удовлетворение не принесло удовлетворения морального. Лекс не понимал причину. Его пугало то, что близость с этой красавицей, по сути, не принесла ему радости. Его что-то беспокоило, хотелось чего-то другого, но чего Лекс не мог понять. На миг он подумал об Ольге, странно, но ему очень захотелось увидеть ее. Наверное, она давно спит. Эта рыжая бестия напомнила ему мать. Гордая, непокорная, но сегодня она так плакала, что ему захотелось обнять ее. Лекс понимал только то, что совсем не знает эту девушку. Ее прошлое печально, настоящее неясно, а будущее может исчезнуть в любой момент. Он поймал себя на мысли, что не хочет убивать ее. Он уже привык к ней. Лекс поднял голову и посмотрел на окна зала, в котором должна была спать Ольга. Ему вдруг безумно захотелось провести остаток ночи с ней, но он мгновенно прогнал эти мысли. Как минимум, Ольга выгонит его, как максимум, попытается застрелить. Дикая кошка, не иначе. Лекс улыбнулся пришедшему в голову сравнению. В ту ночь у костра, когда ему впервые привиделся ее образ в пламени, он и подумать не мог, что когда-нибудь станет утешать ее, как сегодня.

Позади раздался глухой скрип деревянной двери. Лексу не нужно было оборачиваться, по запаху он понял, что пришла Ева. Девушка мягко пустилась на ступеньку около него и, взглянув на луну, мечтательно произнесла:

— Красиво… Хочется летать. Просто взять и улететь от всех проблем.

Лекс улыбнулся. Ева внимательно посмотрела на его лицо.

— Устал? — тихо спросила она.

— Безумно, — Лекс провел пальцами по волосам и глубоко вздохнул.

— Я тоже, — добавила вампирша, — С Розой последнее время совсем сложно стало. Неуправляемая. Я устала нянчить ее.

— Так не нянчи, — усмехнулся Лекс, — Она уже не ребенок.

— Как сказать, Лекс, — Ева посмотрела на него такими глазами, что он понял, причина повышенной заботы Евы кроется не только в любви, — Роза больна, — продолжила Ева, — Она родилась с очень слабым сердцем. В любой момент ей может стать плохо.

Лекс вспомнил, что вытворяла Роза час назад. Как она не боялась?

— Я думал, у вампиров таких болезней не бывает.

— Бывает, но очень редко, — Ева снова посмотрела на луну, — и в отличие от людей, у нас это не лечится. Представь, каково каждую минуту быть готовой к потере сестры?

— Ты не сможешь подготовиться, — Лекс поднялся и отряхнул джинсы. Ева встала рядом.

— Я знаю. Но понимаю, что однажды это случится, и тогда я останусь совсем одна.

Ее голос задрожал. Сегодня Лексу весь день приходится утешать женщин. Он по-дружески положил руку ей на плечо.

— Никто не знает, когда это случится. Пока можете, живите и радуйтесь каждому дню вместе.

Ева обняла его.

— Спасибо, Лекс.

— Не за что. Мы всегда с радостью примем тебя у нас.

— Спасибо, — снова сказала она, — Пошли, все давно спят.

— Иди, я побуду тут еще немножко, — Лекс оперся локтями на перила и снова посмотрел на небо.

Вампирша беззвучно скрылась за дверью. Лекс смотрел на полную, яркую луну и думал над ценностью жизни. Увы, что-то мы способны оценить, только потеряв навсегда.

Глава 31 Казанова