Valkyrja

Абсурдность ситуации меня немного беспокоила, но в то же самое время успокаивала: это просто не может быть серьезно! Это все гормоны! Я даже подумывала над тем, чтобы найти любовницу на одну ночь и реализовать свои фантазии. Попробовать. Узнать. Понять.

Однако чувство вины перед мужем запрещало мне даже смотреть в этом направлении. Тихая гормональная влюбленность - пожалуйста. Трахаться с кем-то кроме него? Нет, это уже слишком. Странный мозг.

Я поднялась на 9 этаж и позвонила. Дверь мне открыла заспанная невысокая девушка с круглым милым лицом.

- Привет, - улыбнулась она.

- Привееет, - радостно отозвалась я, и мое лицо расплылось в улыбке.

- Оль, ты чё? Это гуманитарная помощь голодающим, что ли? - кивнула Вероника, глядя на пакеты - или ты купила продукты домой, но не успела завезти?

- Ага, еще я побоялась, что из багажника украдут, поэтому принесла с собой. Сейф у тебя есть?

Мы посмотрели друг на друга и заржали, как две дуры.

Я прошла за Вероникой на маленькую кухню. В раковине валялись не помытые чашки и тарелки. На столе стояло блюдо с яблоками и бананами, почерневшими от долгого бесцельного лежания.

Я начала деловито выкладывать продукты на стол, с умным видом рассказывая Веронике, почему ей полезен тот или иной продукт. Мне кажется, в тот момент я чувствовала себя самой сильной, деловой, такой умной и способной защитить и победить всё на свете.

Вероника со скептической улыбкой наблюдала за моими манипуляциями. Кажется, она была немного обескуражена.

- Ну, что ты хочешь? Персик, сыр, рыбу? - вопрошала я с видом заботливой мамочки.

- Оль, сядь уже. Ты, вроде, в гости пришла. Щас я чай поставлю... - и она поплыла пузом вперед к раковине, чтобы набрать воды в чайник.

- Сколько у тебя уже недель? Тридцать две? - спросила я, присаживаясь на табуретку.

- Тридцать четыре, - ответила Вероника.

- Очуметь! Скоро уже родишь! Боишься?

- Да я вообще боюсь с самого начала беременности. С того дня, как я поняла, что не одна. Врачи ставили мне бесплодие, ты знаешь, да? Ну мы с Мишей и жарились в своё удовольствие, думая, что ребенок нам не грозит. Возможно, я захотела бы детей позже, годам к тридцати. Я только два года, как закончила институт. Передо мной только открылся целый мир возможностей, я пошла на международные языковые курсы, ездила по миру в качестве переводчика. И тут БАЦ! И все мои планы сожрал этот маленький троглодит... Мне неприятны шевеления, мне не нравится ходить с пузом, спать невозможно, болят кости, отекают руки и ноги... я похожа на кабачок! - Вероника скорчила разочарованное выражение лица и шлепнула полный чайник на плиту. - По всем законам логики я должна скакать от счастья и наслаждаться этим прекрасным периодом своей жизни, но я не могу, понимаешь?! И мне стыдно от того, что я не люблю этого ребенка до истерики, до потери пульса.

- Я думаю, ты станешь ему хорошим любящим другом и учителем, Вероник, - неуверенно вставила я, - то, что ты любишь его, совершенно не значит, что ты должна верещать от счастья.

- Спасибо, - вздохнула она, - мне важно услышать от кого-то кроме себя, что отсутствие истерики и восторгов, связанных с беременностью не делают меня плохой матерью...

Я наблюдала за тем, как Вероника разливает чай. Её взъерошенные волосы были завязаны в небрежный пучок. Она улыбнулась мне и кивнула на чашку.

- За встречу?

- За встречу,- согласилась я.

Посидев у неё еще пару часов, я засобиралась домой.

Я надела куртку и широко улыбнулась:

- Рада была познакомиться, Ника!

- Я тоже, Оль, приходи ещё. Надеюсь, ты скоро присоединишься к обществу беременных гормональных кабачков, - хитро щурясь, ответила Вероника.

Я протянула руки и обняла её, слишком уж нарочито демонстрируя радость. Потом я наклонилась к животу, погладила его и сказала:

- Береги маму.

Включив радио погромче, я мчалась через город обратно домой. Я была счастлива, полна энергии. Эта встреча до безумия обрадовала меня!

Зайдя в квартиру и сбросив туфли, я прошла в ванную комнату.

Тёплая вода хлынула вниз. Я сняла одежду и опустилась в ванную.

Закрыв глаза, я представила, как прихожу к Веронике в гости. Она совсем одна с ребенком... в моих фантазиях ему уже год... Но малыш спит крепко, и я могу подойти к ней близко-близко...

Мои губы касаются её плеча. Руки соскальзывают на грудь, и я чувствую затвердевшие соски под кофточкой. Это заставляет меня дрожать. Вероника откидывает голову назад, подставляя для поцелуев шею... Я целую пульсирующую синюю жилку на виске, ласкаю губами ямочки над ключицами... Мои руки проникают под одежду, и я сжимаю её грудь... моя... Мне хочется её всю, здесь, сейчас... вобрать в себя без остатка...

Я поворачиваю её к себе лицом, буквально впиваясь в её долгожданные, такие сочные губы... Она пахнет карамелью и кофе...

Пальцы судорожно расстегивают молнию на джинсах... Боже, ты такая влажная...

- Оля, я дома! - от неожиданного крика Олега я дернулась и подскочила. Часть воды выплеснулась на пол. Похоже, я потеряла связь с реальностью. Встаю из ванны, чувствуя, как от сладостно-мучительного чувства тянет промежность. Ох ты ж, как не во время!