Валлийская колдунья

— Он никогда не разрушится, — заверил Мэдок и принялся подпрыгивать на кровати, словно в доказательство своего утверждения, но стоило Уинн бросить в его сторону хмурый взгляд, как он сразу успокоился.

— Спускайтесь, вы двое. И прежде чем вы вздумаете командовать другими, мы, не торопясь, побеседуем с лордом Уильямом, вашим отцом, — уточнила она. — Судя по моему с ним разговору сегодня утром, у вас останется слишком мало времени, чтобы отдавать распоряжения. — Ребятишки совсем притихли, и Уинн, сжалившись, улыбнулась. — А теперь начнем день как положено. Лорд Уильям пообещал устроить праздник. Скорее всего, он захочет провести немного времени наедине со своими новыми сыновьями.

Когда они наконец спустились в холл, чтобы подкрепиться, за ними следило множество глаз. Слуги кудахтали и шептались, как похожи близнецы, которых только что нашли и которым достанется все огромное богатство хозяина. Разгневанные обделенные зятья и их не менее сердитые жены, казалось, за ночь слегка отошли, и, как отметила с облегчением Уинн, их лица теперь выражали смирение вперемешку с раздражением.

Разговор за трапезой был негромким, голоса то чуть усиливались, то затихали. Когда же по лестнице спустился лорд Уильям, опираясь на палку и источая благодушие и хорошее настроение, беседа сразу прекратилась. Здесь, на виду у всех, отцу и его сыновьям предстояло наконец обрести друг друга.

Хотя Бронуэн и Изольда вздрогнули при виде человека, который, как они поняли, забирал у них братьев, Рис и Мэдок уставились на лорда с неподдельным любопытством. Ночной отдых, без сомнения, вернул им природную живость. Лорд Уильям разглядывал их не менее пристально, и широкая улыбка смягчила его грозный вид. Поблекшие голубые глаза зажглись теперь новым светом, а походка казалась легкой, несмотря на грузность фигуры и хромоту.

— Ну что, ребятки, как вы хотите отпраздновать первый день в своем новом доме? — начал лорд Уильям, медленно выговаривая слова, чтобы его сыновья легче поняли иностранную речь. — На кухне приготовят ваши любимые блюда, Менестрели и жонглеры будут развлекать вас, когда пожелаете. Хотите покататься верхом? Или поиграть?

Уинн заметила, как Рис и Мэдок переглянулись, и, несмотря на глубокую печаль в сердце, не смогла не улыбнуться. Эта парочка все прекрасно поняла. Лорд Уильям еще узнает с ними, почем фунт лиха. Он, безусловно, начнет им потакать, и к тому времени, как поймет, что этого больше делать нельзя, они научатся командовать отцом и каждым взрослым, которому вздумается обуздать их врожденное озорство. Боже, пожалей их бедных учителей.

— Мы могли бы посмотреть рыцарский поединок….

— …и соколиную охоту?

— У тебя есть охотничьи собаки?

— А можно нам иметь собственных гончих…

— …и собственных лошадей?

Лорд Уильям переводил взгляд с одного парнишки на другого, и постепенно его улыбка меркла.

— Как же я буду вас различать? — — Я Рис…

— …а я Мэдок, — ответила парочка после секундной паузы.

Но даже краткой заминки было достаточно, чтобы Уинн встревожилась. Она поднялась со стула, чтобы подойти к близнецам. Но то же самое проделал Клив, и Уинн, споткнувшись, замерла. Он окинул ее взглядом, одновременно и жадным и обвиняющим, заставив ее сердце неровно забиться. Ну почему она никак не может выбросить его из головы и из своего сердца?

Клив отвел от нее холодный взгляд и, взяв близнецов за подбородки, повернул их личики к себе.

— Это Рис, — сказал он лорду Уильяму, утверждая прямо противоположное тому, что заявили мальчики. — Соблаговолите заметить, милорд, у него над левой бровью шрам. Здесь. Шрам маленький, но заметный.

Лорд Уильям досадливо нахмурился, но, стоило темноглазым сорванцам смиренно посмотреть на него, как он тут же растаял.

— Умные мальчики, мои сыновья. Храбрые, верные и сообразительные. — Он расхохотался и ласково потрепал мальчишек по головам. — Значит, вы говорите, поединок. Соколы и гончие. Ладно. Так тому и быть. Гарольд. Томас. Реджинальд, — обратился он к своим зятьям. — Проследите за этим. Организуйте турнир и другие рыцарские игры. Энн, Бертильда, Кэтрин. Позаботьтесь об угощении для всех и каждого. На нижнем лугу, возле реки, устроим ярмарку.

— А Эделин ты разве ничего не поручишь? — пожаловалась Бертильда, дергая отца за рукав, но он отмахнулся от нее.

— Сегодня мы официально объявим о помолвке Эделин. Весь люд будет чествовать ее и сэра Клива. — Лорд Уильям широко развел руками, и недовольная Бертильда была вынуждена подхватить его палку, чтобы та не упала. — Да, жизнь ко мне благосклонна, — объявил лорд, обводя взглядом толпу в зале. — Бог ко мне благосклонен, и я хочу, чтобы все разделили мою удачу.

Если бы не присутствие Клива, Уинн могла бы присоединиться к общему веселью. В конце концов, она устроила своих сыновей так, как пожелала бы любая мать, если не считать того, что ей не придется видеть каждый день, как они растут. И теперь даже она вынуждена признать, что покровительство лорда Уильма принесет близнецам множество благ, гораздо больше того, что могла им дать она.