Вальпургиева ночь

Опыты профессора Иванова

Опыт первый

Вечером 18 августа 1992 года известный ученый и публицист, автор нашумевших статей о работе мозга, профессор Сергей Иванович Иванов принял 25 капель tincturae opii simplicis, сел за стол и приступил к работе. Спустя пять минут он заметил, что под действием опия и его собственного обостренного воображения написанные им на бумаге буквы стали приобретать какие-то фантастические формы. Буква «а» как-то вытянулась, у нее появились глаза, нос, уши… Образовалась какая-то отвратительная рожа. Она нагло ухмыльнулась и подмигнула профессору.

Сергей Иванович в страхе бросил ручку, выскочил из-за стола и стал нервно ходить из угла в угол. Прошла целая неделя с тех пор, как он начал проводить научный эксперимент прямо в номере гостиницы. У него не было ни жены, ни детей, так как он полностью посвятил всю свою жизнь науке, а точнее – исследованию в области психиатрии. Каждый вечер он садился в кресло, закрывал глаза и ощущал внутри глаз рассеянное молочно-белое свечение. Затем перед его внутренним взором появились плавающие бледные пятна различных размеров, которые, как казалось ему, могли под влиянием его воли менять свою форму. Профессор пытался с помощью собственного воображения превратить их в яркие экзотические формы растений, животных, фантастических существ. И все это должно было происходить у него внутри головы – как на экране. Таким образом он хотел ни много ни мало совершить революцию в психиатрии – доказать, что человек может с помощью воображения искусственно вызывать у себя галлюцинации, а затем управлять ими с помощью своей воли.

В номере было душно, профессор широко раздвинул шторы и открыл настежь окно. Гостиница, в которой он жил, была выстроена еще в прошлом веке в стиле модерн и находилась у самой набережной. Поэтому из окон было отчетливо видно, как серо-зеленые волны угрожающе надвигались на волнорезы и с шумом падали на них, превращаясь в бурную белую пену. Сергей Иванович сел в кресло, закрыл глаза и стал смотреть внутренним оком в направлении света, исходящего от огромной бронзовой люстры. Сквозь закрытые веки проникал слабый свет, и профессор увидел в темном поле зрения как бы экран внутри себя. Спустя минуту перед его внутренним взором появились плавающие белые пятна. Он выбрал самое большое пятно в правом углу экрана и решил с помощью воображения превратить его в письменный стол. К удивлению Сергея Ивановича, пятно действительно начало увеличиваться, затем потемнело и стало приобретать какие-то конкретные черты, постепенно превращаясь в знакомый стол. От волнения у него застучало в висках. Он опять напряг свое воображение и рядом со столом увидел второе кресло, телевизор и край зеленой шторы.

– Получается! – воскликнул Сергей Иванович, не открывая глаз. – Я сделал невозможное!

– М-да, – тяжело прохрипел незнакомый голос, раздавшийся где-то внутри его головы. – Вы добились больших успехов, профессор.

От неожиданности Сергей Иванович вздрогнул и открыл глаза. В комнате никого не было.

«Неужели я услышал это в голове», – подумал он и опять закрыл глаза.

Стол, кресла, шторы – все исчезло. Остались только плавающие пятна. В дверь постучали. Сергей Иванович открыл глаза. В комнату вошла молодая горничная в коротком зеленом платье. Она лукаво улыбнулась ему, а затем низко наклонилась, раскладывая на диване свежее белье. Своими соблазнительными формами она смутно напомнила ему одну голливудскую актрису с персидскими глазами, которую он видел в кино еще в далекой юности.

Разложив белье, горничная одарила профессора многозначительным взглядом и, кокетливо покачивая бедрами, вышла из номера. Сергей Иванович опять закрыл глаза и силой воображения стал превращать белые пятна в стол, стул, окна, шторы… Затем он мысленно представил горничную… Появились ее ноги, руки, спина, шея… Он хотел мысленно создать ее лицо, но у него ничего не получалось.

– Начинайте с глаз, профессор, – посоветовал ему тот же незнакомый голос, раздававшийся уже снаружи, где-то около окна.

От изумления профессор открыл глаза. В комнате никого не было, только зеленые шторы слегка покачивались от мягкого ночного бриза.

«Странно, – подумал он. – Неужели это слуховые галлюцинации… Я же вызывал только зрительные…»

Он опять закрыл глаза. На этот раз все предметы, созданные его воображением, сохранились, но самое поразительное заключалось в том, что посреди комнаты неподвижно стояла горничная, уже полностью воссозданная им. Все получилось как на фотографии – руки, ноги, туловище, шея, голова и даже лицо с лукавыми персидскими глазами.

– Поразительно! – мысленно воскликнул профессор. – Я так и знал! Я всем говорил, что галлюцинации можно вызвать искусственно, с помощью воображения. Это революция в психиатрии! В изучении мозга!

– И не только, профессор, – опять раздался тот же хриплый голос.

Сергей Иванович с испуга дернул головой, словно уклоняясь от удара.

– Кто это? – спросил он, обращаясь к неизвестному голосу.

– А вы не догадываетесь? – засмеялся голос.