Вальс на свободу (СИ)

Крысы куда-то забились, пустая приоткрытая коробка лежала на прикроватной тумбочке. Наташа, совершенно не думая о своей пикантной позиции на Борисе, внимательно разглядывала каждый предмет мебели, подозрительные складки на ткани, мелькающие тени в полумраке комнаты.

— Мне у крыс их длинные лысые хвосты не нравятся, — Таша, хмурясь, приглядывалась к большим складкам покрывала на кровати. Нет. Она туда не ляжет.

— Я могу их откусить им, хочешь? — губы Бориса нежно едва касались правого соска, когда он говорил.

— Нет! — даже не заметила поползновения мужа Наташа. — Поймай их, всех троих, и унеси отсюда немедленно! Навсегда!

— Хорошо-хорошо! Тогда я тебя поставлю? — спросил примирительно.

— Да! — и тут же — Нет!

— Так да или нет, маленькая?

— Отнеси меня в твою спальню.

Борис понёс.

Он не хотел. То есть, хотел, конечно, но не планировал.

Борис сам не понял, как получилось, что едва он бережно положил Наташу на свою постель, наклонившись вместе с ней, как вдруг, так и не выпрямившись, впился жадным поцелуем в её мягкие вкусные губы, одновременно, дёрнул молнию в брюках, освобождая и направляя своё измученное воздержанием копьё в жаркое горячее лоно своей женщины. И потерялся в чувственном безумии…

***

Наташа спала. Первый солнечный луч нового года, проникнув сквозь щель в плотных занавесях, золотил нежную кожу на скулах. Борис почти не дышал, лёжа рядом и разглядывая жену. Какая же она красивая и нежная!

«Понравилось ли ей с ним этой ночью? Позволит ли она ему теперь притрагиваться к себе?» — этим утром среди других его мыслей эти два животрепещущих вопроса были преобладающими.

Сегодня, альфа, впервые, не следовал во время секса только своим желаниям.

После первого спонтанного проникновения, когда он оказался не в состоянии контролировать себя, Борис быстро взял себя в руки и всю оставшуюся ночь брал жену, нежно беспрерывно лаская, чутко прислушиваясь к её стонам, дыханию, вскрикам, заставляя снова и снова умолять о продолжении. Он внимательно вглядывался в её искажённое страстным возбуждением лицо, ловил каждую новую эмоцию в его выражении, чтобы не допустить боли. Борис менял позы, искал точки воздействия снаружи и внутри Ташиного тела, стараясь нащупать наиболее чувствительные и довести до пика её желание. Запах возбуждённой самки срывал зверю все тормоза, от её близости в голове оборотня наступило полное помутнение, но в мозгу альфы красной накалившейся нитью светилась единственная направляющая его действия мысль: «ей должно быть приятно, чтобы она позволила снова…». Это его единственный шанс сломать лёд…

Наташа, почувствовав мужа внутри себя, смирилась. За год она хорошо узнала его силу и властность, поэтому инстинктивно ждала боли и принуждения, которые, несмотря на удовольствие, каждый раз сопровождали секс с Борисом. Даже, когда она ещё была влюблена в него, то добровольно мирилась с этим, как с неизбежным в их отношениях, считала, что удовольствие стоит того, чтобы терпеть. Позже, когда Таша уже не желала близости, Борису было наплевать на её согласие. Тогда, боли и принуждения просто стало немного больше, хоть, к большому сожалению Наташи, удовольствие от ласк Бориса, несмотря ни на что, не пропадало. Оно оставалось незримой нитью, которая почему-то прочно связывала Наташу с этим невыносимым мужчиной, несмотря на все его действия и отношение к ней.

Эта нить лопнула, только, когда Таша узнала об истинной сущности мужа. Вспоминая огромного волка, Таша в ужасе представляла себя занимающейся с ним любовью и её сознание категорически не принимало подобного.

Однако, в эту новогоднюю ночь в постели с Наташей был мужчина. Она даже не вспомнила про волка. И на этот раз совсем не было боли. Что самое странное, принуждения тоже не было. Борис снова и снова так доводил её до умопомрачительного состояния своими бесстыдными ласками, что Наташа потеряла всякий контроль над своим поведением и сама умоляла мужа не останавливаться.

Они уснули только под утро в объятиях друг друга. Альфа, прижимая к себе пару, впервые за долгое время, засыпал удовлетворённым и абсолютно счастливым.

Однако, утро вернуло Борису все тревоги.

Длинные реснички жены задрожали. Просыпаясь, Наташа вздохнула и, перевернувшись на спину, потянулась. И тут же лёгкая тянущая боль внизу живота напомнила ей ночные события. Таша распахнула глаза и столкнулась с тревожным взглядом мужа. Её память услужливо, именно в этот момент, подсунула бесстыдные воспоминания о том, какие неприличные звуки, жаркие мольбы и сладострастные стоны Борис вынудил её издавать своими откровенными ласками почти всю прошлую ночь.

Таша тихонько застонала, показалось, что вся её кровь, в мгновение ока, прилила к щекам. Лицо вспыхнуло жаром. Она зажмурилась и попыталась натянуть на голову одеяло. Но Борис тут же испуганно стащил его вниз.

— Я что-то сделал не так? Тебе не понравилось? — полный настоящей тревоги тон мужа, заставил Наташу на миг забыть о смущении и с удивлением взглянуть на него.

— Всё нормально, — буркнула она и резко села, опустив ноги с кровати.