Вальс с негодяем (СИ)

Нет, у неё нет определенно никаких чувств. Ну, может быть немного любопытства… Совсем чуть-чуть. Только потому, что на самом деле до знакомства с Уильямом у неё почти не было возможности, да и желания, общаться с джентльменами.

Хорошо, что она больше не увидит его. Пусть останутся в её памяти его глаза и голос. Бренди с золотом и изумрудами и медовый бархат.

Изабелла ужинала у себя, сославшись на головную боль. Было уже за полночь, когда горничная осторожно поскреблась к ней в комнату.

— Миледи, вы еще не спите? Он просил передать вам.

— Он?

— Да… Милорд… Тот, черноволосый красавчик…

Белла скривила губы… Было неприятно получить записку от Люцифера. Возможно, другая, на её месте, почувствовала бы себя польщенной — как же, обратил внимание джентльмен-скандал, порочный лорд о котором шепчутся во всех гостиных! Её подобные перспективы ничуть не прельщали.

— Верни ему записку, Салли. Я не буду читать.

— Ох…Миледи… он очень просил…

— Салли, нет!

— Ох, мистрис… Понимаете, он только приехал, его конь был весь в мыле! И первым же делом он…

— Только приехал? Откуда? Кто?

— Его милость! Он прибыл из Лондона и…

— Дай сюда!

Изабелла схватила записку. Он просил прощения за внезапный отъезд и предлагал, если миледи не имеет иных планов, все-таки осуществить его мечту, и прокатиться верхом, изучая красоты великолепного поместья маркиза.

— Сумасшедший… Интересно, сколько часов он провел в седле сегодня?

— Из самого-то Лондона? На лошади? Ох, ну, если скакать без продыху, часов за 6 можно управиться.

Белла улыбалась. Ах, если он так любит верховую езду…

— Милорд ждет ответу, мистрис.

— О… передай, что я завтракаю рано. И сразу могу выехать. И скажи Джейми, чтобы приготовил на завтра мою Ветреницу. Кстати, как это тебе удалось увидеть коня его милости в мыле? Неужели ты снова бегала в конюшни?

Белла знала, что у Салли роман с одним из конюхов, горничная была весьма говорливой, и поверяла молодой мистрис свои сердечные тайны.

— Ох, вы только не говорите хозяйке!

— Будь осторожна Салли, ты же знаешь, с молодыми мужчинами нужно вести себя аккуратно, не ровен час…

— Конечно! Я ничего такого не дозволяю. Нет уж! Но…целоваться-то ведь дозволяется. От поцелуев дети не родятся!

Салли захихикала, закрывая рот рукой. Белла улыбнулась. Она смутно представляла себе отчего именно родятся дети. Но, наверное, все-таки не от поцелуев. Она же целовалась с Уильямом и… вроде бы пока не была в интересном положении.

Изабелла отправила горничную и легла.

Поцелуи дозволяются. Ах… если бы все было так просто…

Её сердце трепетало, как пойманная в клетку пташка.

Суит вернулся! Он здесь… Значит… Не будет никакого «никогда»! Она увидит его завтра!

Белла вспомнила, как он держал её на руках, твердый камень его мускулов был так близко к её женственной мягкости. А что если завтра он снова возьмет её на руки? И что если он осмелится прикоснуться к ней губами? А если не просто прикоснуться? Если это будет настоящий глубокий чувственный поцелуй?

Нет! Кричал рассудок! Ты не должна встречаться с ним! Нужно закрыть эту страницу! Это недостойно!

Но… что-то живое, яркое, чувствующее умоляло — всего один раз ты побудешь наедине с ним! И даже если он позволит себе поцелуй… Один раз! Это не страшно! Это не предательство! Это… просто небольшое приключение, которое может случиться с девушкой раз в жизни.

Она любит Уильяма и это настоящее. А красавчик Суит, это так… возможность попробовать что-то иное и понять, что есть истинная любовь, а что детские глупые фантазии.

Какой девушке не хочется завлечь красивого мужчину?

И почему она должна корить и ругать себя?

Изабелла обняла подушку и вздохнула, предвкушая сладкий сон, наполненный образами и страстью.

Завтра она позволит себе ненадолго побыть совсем другой девушкой.

Глава 16.

Суит стоял, облаченный в превосходный костюм для верховой езды, который удивительно шел ему — обтягивающие бриджи из оленьей кожи, высокие гессенские сапоги, коричневый сюртук и лихо повязанный платок.

Губы его улыбались, но глаза были странно-серьезными. Он приветствовал её легким поклоном.

— Доброе утро, миледи.

Его взгляд скользнул по фигуре Беллы — он явно оценил её бархатную изумрудную амазонку, сшитую по последней моде и удивительно ловко сидящую на изящной, как статуэтка девушке.

Изабелла подошла к своей кобыле, каждый год она привозила её сюда, потому что на самом деле очень и очень любила прогулки верхом. Но, увы, вот уже несколько дней лошадка простаивала, ведь у хозяйки были, скажем так, иные интересы.

Ветреница была очень рада видеть Беллу, кобылке явно не терпелось, наконец, выбраться из душного стойла.

Грум помог ей взобраться в седло. Суит так же оседлал своего вороного, сделав это с изысканным шиком и легкостью.

Белле всегда нравились мужчины, умеющие держаться в седле именно так — он словно стал продолжением жеребца. Слился с ним воедино.

— Куда мы отправимся?

— А куда бы вы посоветовали?