Вальс в чистилище

Мэгги подняла свою длинную ногу за спиной, раскрывая руки наподобие большой птицы, что взлетала над водой. Она поднялась на разливе и почувствовала всю красоту движения, улыбаясь самой себе. Это было лучшее время для танца: вокруг ни души, танцевальный зал полностью твой, ни критиков, ни фанатов, только музыка. Напевая про себя, Мэгги кружилась по залу, изредка ловя свое отражение в зеркале. Дикое выражение голубых глаз встречалось со своим собратом на то мгновение, пока облако длинных темных волос не падало ей на глаза. Откинув волосы назад, точным отработанным движением, Мэгги вскрикнула, краем глаза уловив фигуру, недалеко от нее.

— Извините, мисс Маргарет, — смущенно произнес Гас Джаспер. — Я не хотел вас пугать. Вы мне нужны.

Старый Гас уже долгое время был школьным уборщиком, что делало его ее боссом. Гас был хорошим, и самое главное, терпеливым, что много значило для Мэгги, потому что он уже не первый раз ловит ее здесь после школы.

Мэгги удрученно взглянула на часы. Время вышло. Последние три месяца каждый день Мэгги поручили уборку школы. Это было довольно невыносимой задачей, но деньги, вырученные за эту работу, давали ей возможность попасть в танцевальную команду, а Гас по доброте душевной предоставлял ей ключ от танцевального зала, где она могла заниматься после работы и перед открытием школы для учеников. Она никогда не теряла времени.

— Извините, Гас, что вам приходится за мной следить, — Мэгги извиняясь улыбнулась. Она подхватила свою сумку, надела свитер поверх трико и обулась. Ее танцевальные штаны были свободными и комфортными, такими же, как и джинсы, за что она их и любила. Да-да, тетя Ирена всегда говорила, что в Мэгги нет места женственности. Мэгги улыбнулась своим мыслям. Тетя Ирена считала, что нет в этом мире истинных женщин.

Ирена Хоникат была любимой дочерью богатого бизнесмена Джексона Хониката. Хонивилл был назван так в честь основавшего его деда Ирины — его семья была первой в этом городе. Ирена вышла замуж молодой, будучи обещанной ему, и прожила с ним остаток жизни. Ее муж спустил на ветер все ее наследство, сравнял индустрию Хонивилла с землей, и держал жену в ежовых рукавицах до самой своей смерти. Когда он умер, Ирена наконец-то смогла перевезти Мэгги к себе. И конечно, открыть свое сердце уборщику Гасу. Ведь для любви никогда не будет поздно. Мэгги снова улыбнулась. Тетя Ирена всегда отрицала свои чувства к старому черному дворнику.

Гас приехал в Техас молодым парнем, чтобы играть в баскетбол в школе для черных. Он сильно повредил колено и был вынужден завершить игру, и переехать со своей женой в Хонивилл, работая уборщиком в другой школе. Гас и Ирена были знакомы через его жену, Мону, которая работала домохозяйкой в семье Хоникат, когда Ирена еще училась в школе. Когда Ирена вышла замуж и покинула отчий дом, Мона Джаспер отправилась за ней. Их отношения уже давно не были чисто деловыми. Мона была беременна дважды, подарив жизнь двум здоровым деткам, даже не дожив сорока лет. Ирина, к сожалению, не могла родить ребенка, теряя от одного выкидыша за другим. Две женщины были связаны опытом и потерями. Они научились смеяться вместе и всегда следить друг за другом. Поэтому Ирена была в таком же глубоком трауре, как и Гас, когда Мона умерла, несколько лет назад. Ирена пообещала ей, что будет присматривать за Гасом и ее внуком. И она сдерживала обещание.

— Вы с Шадом придете на ужин сегодня вечером? — спросила Мэгги, когда они начали обход по пустым школьным классам, опустошая мусорные корзины. Шад был четырнадцатилетним внуком Гаса. Где находились его родители, чаще всего было неизвестно, что делало Гаса ответственным за него большую часть времени.

— Тетя Ирена сказала, что сделает лимонный пирог на десерт. Ваш любимый, — вскинув брови, Мэгги взглянула на Гаса, который застенчиво ей улыбался.

— Мы придем, Мисс Маргарет, — кивнул Гас. — Но мы должны помыть пол на верхних этажах, а мне предстоит закончить работу на спортивном этаже. Шад работает на втором этаже и мне нужно, чтобы вы убрали коридор на третьем.

Мэгги вздохнула и вместо ответа просто кивнула головой. Она ненавидела работать в одиночестве на верхних этажах. Ее не покидало ощущение, что кто-то за ней следит. Здание спортивного зала находилось далеко и Гас никогда не услышал бы ее крика. Хотя, если честно, он не услышал бы ее, находясь и в соседнем помещении. Он выключал свой слуховой аппарат, когда оставался один, потому что его свист в тишине сводил его с ума. Коридор мог бы быть наполненным толпой визжащих банши, но он об этом и не узнал бы. Она постоянно надеялась, что будет работать вместе с Шадом, но Гас никогда не давал им этой возможности. Его внук очень много говорил, пытаясь рассмешить Мэгги, поэтому вдвоем они были не очень продуктивны.