Вальс в темноту

Он подобрал, валявшийся рядом кусок гниющей балки и, чтобы заострить, сломал о колено.

— Ты что, этим, что ли, собираешься копать? Да ты так всю оставшуюся жизнь провозишься! — В ее голосе послышалась непостижимая для него насмешка.

В подтверждение ее слов деревянный обломок, воткнутый в плотно примятую землю, снова сломался.

— Нужна лопата, — заключила она. — Иначе никак.

— Здесь лопат нет.

— И во всем доме тоже. Придется ее где-нибудь раздобыть. — Она направилась вверх по лестнице. Он остался внизу. Остановившись у входа, она обернулась и кивнула ему. — Пойду за лопатой, — сказала она. — Ты, я вижу, еще не совсем оправился. Не оставайся здесь, а то тебе еще хуже будет. Поднимись наверх и подожди меня там.

Он последовал за ней и закрыл за собой дверь в подвал.

Она надела остроконечную шляпку и закуталась в шаль, словно отправлялась по самому обыденному домашнему поручению.

— Не опасно ли? — спросил он.

— Люди, знаешь ли, иногда покупают лопаты, такое бывает. Ничего дурного в этом нет. Весь вопрос в том, как это проделать.

Она направилась к входной двери, а он — за ней следом.

На пороге она обернулась к нему:

— Не падай духом, дорогой. — Приподняв его подбородок, она поцеловала его в губы.

Он никогда раньше и не подумал бы, что поцелуй может быть столь отвратительным.

— Оставайся в гостиной, подальше от него, — посоветовала она. — И не пей больше. — Она напоминала заботливую мать, дающую перед уходом последние напутствия своему сынишке, чтобы тот не проказничал в ее отсутствие.

Дверь закрылась, и он какое-то время следил за ней сквозь стекло. Она прошла по дорожке, ведущей к улице, обыкновенная маленькая домохозяйка, направляющаяся по домашним хлопотам. Аккуратно натянув на ходу перчатки, она скрылась из виду.

Его оставили наедине с мертвецом.

Он вошел в ближайшую комнату, не в гостиную, где это произошло, забрался в кресло, замер в неподвижности, прижавшись лицом к спинке, и стал ждать ее возвращения.

Ему показалось, что ждал он целую вечность, хотя прошло всего полчаса.

Она принесла лопату. Несла по улице, ни от кого не скрываясь, а как еще можно было нести лопату? Лезвие было обернуто коричневой бумагой и перетянуто бечевкой. Рукоятка торчала наружу.

— Меня долго не было?

— Сто лет, — простонал он.

— Я нарочно отошла подальше, — объяснила она. — Я не хотела ее покупать слишком близко от дома, ведь нас все знают в лицо.

— Ты не думаешь, что покупать ее вообще было ошибкой?

Она самодовольно усмехнулась:

— Так, как я это сделала, — нет. Я вообще не просила продать мне лопату. Это он мне посоветовал ее купить. Я только спросила, какой инструмент нужен, чтобы обработать садик за домом, — заступ или грабли. Насчет лопаты я сомневалась, ему долго пришлось меня убеждать. — Она самоуверенно вскинула голову.

И она могла стоять у прилавка и торговаться, недоверчиво подумал он.

Он взял у нее из рук лопату.

— Мы спустимся вместе? — спросила она, аккуратно сняв шляпку и вынув из нее булавки и осторожно положив ее, чтобы не нарушить форму.

— Нет, — ответил он сдавленным голосом. Если она в довершение всего будет еще при этом на него смотреть, то он не выдержит. — Когда… я закончу, я тебе сообщу.

Она дала ему последние напутствия:

— Сначала сделай разметку. Чтобы знать, какая длина и ширина тебе нужна. Черенком лопаты. Тогда тебе не придется делать ненужной работы.

Ответом на это был новый приступ тошноты.

Закрыв за собой дверь, он опустился вниз.

Лампа горела на том же месте, где они ее оставили.

Он подвернул фитиль. Тогда она вспыхнула слишком ярко и слишком многое открылось его глазам. Он поспешно убавил свет.

Ему никогда раньше не доводилось рыть могилу.

Сначала он разметил ее, как она ему велела. Затем воткнул лопату в отмеченное пространство и оставил ее стоять вертикально, а сам закатал рукава рубашки.

Затем взялся за лопату и приступил к работе.

Копать было еще не самым худшим. Во время этого занятия оно лежало позади, не попадаясь ему на глаза. Ужас хоть и не исчез, но был сведен к минимуму. Можно было представлять себе, что роешь яму или канаву.

Но когда он закончил…

Ему потребовалось несколько минут собираться с силами, чтобы достичь необходимой степени решимости. Затем он повернулся к нему лицом и быстрыми шагами пересек подвал.

Он подтащил сверток к краю зияющей в ожидании ямы. Затем, придерживая за отвернутый кусок, оттолкнул от себя скатанную рулоном часть ковра. Ее содержимое с мокрым шлепком вывалилось внутрь. Тогда он подтянул ковер к себе. Опустошенный, он подался без малейшего усилия. На мгновение вскинутая кверху рука тут же упала обратно.

Он старался не глядеть туда. Обойдя яму, он встал рядом с холмиком извлеченной из нее земли и, отвернув лицо в сторону, начал спихивать его лопатой обратно.

Когда ему наконец все-таки пришлось посмотреть, насколько он продвинулся, худшее было позади. На него уже не глядело мертвое лицо. Лишь кое-где сквозь земляную пленку проглядывали фрагменты корпуса.

Вскоре исчезли и они.

«Вот и все, во что обратилось Божье творение», — пронеслось у него в мозгу.