Вам туда не надо (СИ)

Впрочем, поселением это можно назвать весьма условно — просто место на речном берегу, свободное от густых зарослей, на котором в хаотичном порядке натыканы хижины, одинаковые, словно их печатали по одной матрице. Домики не ахти. Но от стремительного ливня укрыться хватит. Только в самом центре хижина размером побольше.

А с исследователями творится что-то неладное. Медики, которых привез Валуа, сообщают — электроэнцефалограммы всех троих типичны для человека в состоянии гипноза. Кто-то предлагает включить фильтры, чтобы снизить эффект вживаемости исследователей в аватары. Валуа смотрит на меня, я — на него. И мы оба синхронно качаем головами.

— Нет, — говорю я, — мы должны понять, в чем тут дело.

Едва гаснет закат, поселение засыпает, спят и наши исследователи.

— Не похожи они на разумных, — говорит Валуа.

Я киваю, но…

— Выводы сделаем чуть позже, Поль. У нас ещё недостаточно данных.

Потом мы снова сидим в баре. Пьем пиво из старых запасов, припрятанное для нас Диего. Последняя партия получилась совсем никуда, но «цветник» пьёт и не морщится. Видимо, эти люди просто не чувствуют разницы…

Распорядок дня селения известен — аборигены проснутся с первыми лучами солнца и малыми группами разбредутся по своим делам из деревни. Но в этот раз все иначе. Иные никуда не спешат, собравшись в центре поселения, возле той «большой» хижины. Туда же бредут и наши, садятся на траву. Наблюдают как «эльфы» устроили что-то вроде соревнований — как они подходят, меряются силами, как более сильные остаются, а слабые уходят.

— Праздник у них что ли? — хмыкает кто-то.

Праздник… а мне вспоминаются слова Поля: «один скончался во время полета к Двойной Радуге».

— Поль, — говорю я. — А тело исследователя, скончавшегося во время полета, изучили?

— Кремировали, — отзывается тот, ни на секунду не задумавшись, словно и мыслит со мной на одной волне. — По старому флотскому обычаю.

Я бросаю взгляд на изображения лиц операторов — все трое полны щенячьего восторга, благоговения и просветления. Кажется, кто-то въяве видит пришествие бога.

Постепенно толпа рассасывается, около большой хижины остается лишь десяток «охотников», да еще полсотни выстроились в охрану периметра.

— Ну и ну, — говорит Поль, указывая на фигуру, появившуюся на пороге хижины.

Я смотрю и понимаю, что она отличается от остальных аборигенов так же, как отличается женщина от мужчины. Она движется, плавно покачивая бедрами, то застывает и потягивается, то перемещается быстро, едва заметно глазу. В ее движениях полно лукавства. Она напоминает кошку и змею одновременно. И, кажется, я, находящийся за две сотни километров над ее головой, начинаю попадать под влияние чар. Она не кажется чуждой, полярность восприятия меняется. Это женщина. Просто безумно красивая и желанная женщина.

Усилием воли я стряхиваю морок, заставляя себя воспринимать ее иначе. Это иной вид. Чужаки. А я пялюсь на нее, словно на Двойной Радуге меня некому ждать.

Движения аборигенки все больше становятся похожи на танец, аборигены приходят в неистовство. Аватары… исследователи наши смотрят на неё во все глаза. Смотрят, как эта бесстыдница начинает поочередно спариваться с каждым из охотников и разве что не исходят на слюнки. Потом она смотрит на одного из исследователей, манит пальчиком, и тот послушно, как собачонка присоединяется к действу.

Надо же! Никогда не думал, что работа исследователей в некоторых аспектах может быть сродни работе порноактёров: аватар трахает местную диву, охотники трахают аватара — так же, поочередно и деловито, как до того спаривались со своей самочкой. Не облагодетельствованным не ушел ни один.

Вот вам и шуточки…

После оргии охотники провожают исследователей до шаттла. Кто не может идти — тех несут на руках.

* * *

Тела аватаров передают в биолабораторию, под которую выделен изолированный модуль, операторов отключают.

Спустя пару суток приходят первые данные. «Эльфы» — псевдоантропоморфны, не разумны, это инсектоиды, паразиты. «Самка» — оплодотворитель, «охотники» — яйцекладущие особи. Аватары под завязку набиты кладками оплодотворенных яиц…

Новость приносит мне Вуйчик. Он кладет носитель с данными на столешницу, осторожно садится в кресло. Я смотрю на его лицо и понимаю — за двое суток мальчик стремительно повзрослел…

* * *

Мы сидим в баре втроем — я, Валуа и Вуйчик. Последний раз я дегустирую холодный напиток, приготовленный руками Диего. Через пару часов «Прогресс» отчалит от станции и понесет меня к Двойной Радуге.

…Я возвращаюсь в свой дом, уцелевший, практически, чудом.