Вам - задание

— До завтрашнего вечера. Надо, чтобы за ночь вы, кровь из носа, были у наших. Запомни, Миша, когда будете переходить линию немецкой обороны, в случае необходимости двумя красными ракетами можешь вызвать огонь артиллерии. Они будут готовы прикрыть нас по нашему сигналу в любом месте.

Расставались молча. Поделились продуктами, и взвод тронулся в путь.

Впереди шел Купрейчик. Он торопился еще дотемна обойти стороной танковую группу противника и побыстрее приблизиться к деревне Дедово. Разведчики двигались бесшумно: ни треска веток, ни лязга, ни даже громкого дыхания. Друг другу в затылок, держа наготове автоматы, они скользили мимо деревьев.

Когда они подошли к деревне, пошел дождь. Он все усиливался, превращаясь в настоящий ливень. Купрейчик не знал, радоваться или огорчаться ему. Конечно, во время дождя подобраться к часовому будет легче, но затем идти по мокрой, раскисшей пашне, которая раскинулась по ту сторону деревни, будет нелегко.

В темноте они приблизились к деревне Дедово, и операция началась.

Лейтенант шел во главе группы, во все глаза смотрел в черную, при шуме дождя казавшуюся жуткой, ночь. Справа осталось расплывчатое пятно — это дом. А разведчики стремились к соседнему. Вот и забор. Степаныч молча подставил свою широкую спину под мокрые и грязные сапоги товарищей. Все перелезли через забор, а Степаныч и Губчик остались с этой стороны. Залегли, держа под прицелом две стороны темной, без огонька, поливаемой дождем улицы.

Часового лейтенант решил убрать сам и, сжимая в руке финку, медленно полз по двору к сараю, где, прижавшись спиною к бревнам на пустом ящике, боком к Алексею, сидел немецкий солдат. Когда до него осталось не более четырех метров, Алексей начал осторожно подниматься. Но вдруг солдат вскочил и направил на него винтовку...

19 БОЕЦ ПАРТИЗАНСКОГО ОТРЯДА ВЛАДИМИР СЛАВИН

Наконец Володя получил первое боевое крещение. Группе бойцов, в которую входил и он, поручалось произвести взрыв на проселочной дороге, недалеко от деревни Щемыслица. Партизаны хотели отвлечь внимание ближнего немецкого гарнизона, а тем временем в другом месте провести более ответственную операцию.

Проводником группы был дед Валента, местный житель. Старик хорошо знал все окрестности. Небольшого роста, с лицом, заросшим рыжей щетиной, этот человек отличался большой подвижностью. Со старым ружьишком в руках он был вездесущ, успевал и вперед группы пройти, и по сторонам разведать обстановку. Владимир, глядя на деда Валенту, вспомнил слова командира о том, что некоторые бойцы отряда и сейчас предпочитают дробовик любому другому оружию. Улучив момент, Владимир спросил:

— Дедушка! Почему вы с таким ружьем воюете? Неужели винтовка хуже?

— Э нет! Со своей «женушкой», — дед нежно погладил цевье ружья, — до самой могилы не расстанусь. Да и палить из нее сподручней. Вижу я, малец, плохо и прицелиться как следует не могу. А так направил ствол в сторону врага — и бабах! Картечь — не пуля: обязательно поразит.

Молчавший всю дорогу командир группы нарочито серьезно сказал:

— Мы тебя, дед, попридержим во время операции на опушке, как артиллерию главного калибра. Если обнаружат нас немцы и станут наседать, вот ты и дашь по ним пару залпов. Авось подумают, что мы с собой пушку притащили.

Все рассмеялись. Старик поправил на плече ружье и побежал вперед. Володя шел без оружия, за плечами нес увесистый рюкзак. Парень думал: «Наверное, мины». Володя радовался, что именно ему доверили такой ответственный груз, и бодро шагал по лесу.

Командир спросил:

— Не устал, парень? Может, другому дадим поднести?

— Нет! Что вы! Я сам.

— Ничего! — вмешался в разговор невысокий плотный крепыш, который тоже в своем вещмешке нес что-то тяжелое. — Парень молодой, сильный, дотащит. Зато обратно пойдет налегке.

«Значит, точно — мины!» — обрадовался Славин и быстрее пошел по дороге.

В густом кустарнике, недалеко от дороги, из плащ-палаток и веток сделали шалаш. Туда вошли командир и тот здоровый парень, который нес вещмешок. Через минуту из шалаша послышался голос:

— Славин! Давай сюда свой груз!

Володя вошел, держа в руках рюкзак. Огарок свечи освещал шалаш. Командир развязал тесемки, осторожно вытряхнул прямо на траву... обыкновенный снаряд, только без головки.

«Вот так мины!» — удивился Славин. А в это время партизаны при свете огарка достали из другого небольшого мешка, который был у крепыша, головку и подготовили снаряд к взрыву.