Вампир

Элиз Вюрм Вампир

Тебе. Люблю.

«Люди – сложные существа. Как королева может одновременно быть доброй и злой? Как убийца может быть убийцей и спасителем?»

«– Что вас так всколыхнуло? Что выбило факел пожарника из ваших рук?

– Не знаю. У нас есть всё, чтобы быть счастливыми, но мы несчастны. Чего-то нет. Я искал повсюду. Единственное, о чем я знаю, что раньше оно было, а теперь его нет…»

«– Я это запишу сегодня в моем дневнике.

– Что именно?

– Что ребёнок, обжёгшись, вновь тянется к огню»

«Наказание Берлиоза

Михаилу Берлиозу из «Мастера и Маргариты» не пришлось долго ожидать расплаты. Он появляется в начале романа и после отвержения существования Бога слышит предсказание о своей собственной гибели, последовавшей тут же, не без участия Аннушки и масла.

Вслед за тем Берлиоз появляется во время празднества у Сатаны, где Воланд пьёт вино из его головы: «Вы всегда были горячим проповедником той теории, что по отрезании головы жизнь в человеке прекращается, и он уходит в небытие. Мне приятно сообщить вам, что ваша теория и солидна и остроумна. Впрочем, ведь все теории стоят одна другой. Есть среди них и такая, согласно которой каждому будет дано по его вере. Да сбудется же это! Вы уходите в небытие, а мне радостно будет из чаши, в которую вы превращаетесь, выпить за бытие».

Воланд держится так, словно в его приговоре нет ни малейшего произвола, никакой случайности. Берлиоз, конечно, не святой и наверняка заслуживает известной кары. Но неужели такой жестокой? Вот ведь даже Понтий Пилат, вина которого, казалось бы, гораздо серьезней, – и тот заслужил прощенье, хотя бы и через двенадцать тысяч лун. Даже изувер Малюта – и тот появляется на балу у сатаны, чтобы хоть в эту единственную ночь насладиться радостью существования, хоть чуть-чуть пригубить, выражаясь высокопарно, из чаши бытия. И один только Берлиоз исчезает совсем, без следа. Навсегда. Окончательно и бесповоротно. Почему?

Может быть, вина Берлиоза в том, что он – атеист, не верит в Бога и, мало того, пытается соблазнить неверием одного из малых сих – невежественного юного поэта Иванушку Бездомного? Предположение это, при всей его соблазнительности, сразу надо отбросить, поскольку Берлиоз не врал, сообщая иностранцу, что «большинство нашего населения сознательно и давно перестало верить сказкам о Боге».

Но он этим не ограничивается:

– А дьявола тоже нет?

– И дьявола…

– Ну, уж это положительно интересно, – что же это у вас, чего ни хватишься, ничего нет!

Ключ к разгадке – в этой иронической фразе Воланда: «Что же это у вас, чего ни хватишься, ничего нет!» Суть той концепции мироздания, проповедником которой является Берлиоз, состоит в том, что на свете вообще ничего нет, кроме той грубой эмпирической реальности, которая доступна нашему человеческому зрению. Именно поэтому, в отличие от всех прочих, Берлиоз и получает ничто, полное и абсолютное небытие.

Вспомним ещё раз, как Воланд мотивирует своё решение: «…Все теории стоят одна другой. Есть среди них и такая, согласно которой каждому будет дано по его вере. Да сбудется же это!»

Берлиоз получил по своей вере»

Пролог

Он приехал в риэлтерское агентство, он хотел дом! Вошёл.

Она была одна, ни секретаря, никого!

Посмотрела на него.

– Здравствуйте!

Не улыбнулась.

Посмотрела внимательно, оценивающе.

– Здравствуйте.

Они всегда оценивают его, женщины, видя одно, интуитивно чувствуют другое…

Он вернулся.

Вернулся в старый проклятый город!

И что-то в нём ликовало, а что-то – умирало.

Старый одинокий город. Старый проклятый город!

Здесь он жил, по этим улицам ходил. Здесь он любил, здесь он умер.

Он остановился у кинотеатра, показывали «Amer» («Горечь») Элен Катте и Бруно Форцани.

– Горечь! – Мрачно подумал Лючио. – Горечь это – жить, и быть одному, быть не одиноким, но покинутым… Горечь!

Афиша к фильму «Amer» «плакала», на ней был красный демон любви, льющий чёрные слёзы. Горечь!

Лючио прислушался к музыке звучащей в его машине – from tokyo to honolulu «ORPHIC NIGHT».

Закурил.

Он смотрел на здание кинотеатра неотрывно, его осовременили, это здание, а он смотрел на него как на свою первую любовь – не видя возраста, не замечая «морщин»!

Лючио вспомнил ту женщину из риэлтерского агентства, вспомнил её красивую женственную фигруру, пронзительные глаза, она спросила его; вы один, и он ответил ей, да, один, и она посмотрела на него с удивлением, граничащим с изумлением.

– Я имела в виду; вы приехали без родителей?

– Они умерли.

– Как жаль!

Она сказала это без сожаления, но с пониманием.

– Вы тоже одна? Без родителей…

Усмешка на её губах.

– Целую вечность, синьор!

Глава 1. Дом

Дом смотрел на него, тёмными глазами, окон, смотрел. Тёмный гигант из бетона стали стекла и дерева, стоял, прячась в лесу. Лючио затаил дыхание, гигант, казалось, тоже.

– Что такое дом, – Подумал он. – Для человека? Память? Радость? Жизнь?

Лючио вышел из машины.

– Нет, – Думал он. – Дом для человека – это защита!

Он открыл двери, вошёл, огромное пространство казалось пустынным и… покинутым.