Вампир: дар или проклятие?

Не успела я управиться с завтраком и как следует обдумать все мысли, как на пороге возникли родители. Обеспокоенная мама сразу же подбежала к кровати и присела рядом, ухватив мою руку.

– Ох, дочка, ты наконец-то проснулась! Я так за тебя перепугалась! – голос матери дрожал, преисполняясь страхом потери. – Как узнала, что случилось, так думала в обморок на месте рухну. – Своей ладонью мама, как в детстве, заботливо коснулась моего лба. – Как ты? Ничего не болит? Жара нет?

– Все хорошо, спасибо, – ответила я, чуть заметно улыбнувшись в попытке успокоить ее. – Рана, конечно, немного побаливает, но жить вроде как буду.

– Мы обязательно узнаем, кто это сделал, и накажем преступника по всей строгости! – злобно прошипела мама, на секунду сжав руки в кулаки и зажмурив глаза. – Дочка, может ты помнишь как выглядели те обидчики? Или может они называли какие-то имена? Твои показания могли бы нам помочь быстрее найти безумцев.

– Слишком темно было, – ответила я, коснувшись руки обеспокоенной матери. – Они были в плащах, лица скрыты под маской. Высокие, сильные… Каждый из них держал в руке по острому кинжалу, которыми они, похоже, и убили весь экипаж.

– Больше ничего?

– Ничего, – ответила, отрицательно мотнув головой. – Помню лишь глаза убийцы. Он стоял передо мной, и даже сквозь маску было видно, как он ухмыляется в предвкушении моей смерти. Его человеческие глаза блеснули в свете луны, а потом… – с досадой прикусив губу, я коснулась левого бока, намекнув тем самым на дальнейшую свою судьбу.

– Какой ужас! – на секунду мне показалось, что мама даже немного побледнела от страха. – Бедная моя дочка… Не волнуйся, мы обязательно найдем их!

– Кого вы там найдете? – голос неожиданно вошедшего в комнату отца заставил меня вздрогнуть.

– Преступников! – твердо ответила Нарина. – Кого же еще?

Промолчав, отец сел рядом с другой стороны кровати и отодвинул мое одеяло.

– Ее жизнь вне опасности, – подытожил он, укрыв меня обратно. – Послезавтра вечером я подам карету, и твой путь в Нивер продолжится.

Холодное, пугающее безразличие. В этот момент во мне что-то рухнуло. Он сейчас явно шутит!

– Отец, но разве так можно? Если не вспоминать о ране, то меня как бы хотели убить! Что, если не пойманные преступники пожелают довести дело до конца?

– Глупости все это, – отмахнулся родитель. – Усилим охрану, и ни один бандит в здравом уме сюда не сунется. Договор с Нивером – важная составляющая для светлого будущего наших земель, его нельзя так просто нарушить из-за каких-либо опасений.

– Патрик, ты же шутишь? – голос матери преисполнялся возмущением, сжатые в кулак руки затряслись еще сильнее, а накрашенные алой помадой губы – задрожали. – Наша дочь чуть не отдала богам душу, а ты лишь о договоре думаешь!

– Потому что это моя обязанность! – возразил отец, сдвинув брови в осуждении. – Заключенный договор нельзя так просто нарушить. Вот поэтому женщины в Эльтании политикой не занимаются – иногда вы слишком подвластны эмоциям. А руководить городом и окрестными землями нужно твердой рукой…

– И поэтому ты готов погубить нашу дочь? – прошипела мама.

– И поэтому я готов усилить охрану для ее безопасности, – парировал отец. – По договору невеста должна прибыть в Нивер в течение десяти дней после достижения восемнадцатилетия. Сегодня понедельник, а срок у нас до субботы. Могу дать отсрочку еще на день, но в четверг Анайя продолжит путь.

В груди стало тесно, а волнение застряло в горле огромным комом.

Он же шутит, правда? Не может любящий отец говорить так!

– Отец, я не поеду там еще раз! – приподнявшись на кровати, я ухватилась рукой за ноющий бок. – Да еще и рана… Даже лекари своих пациентов не выгоняют никуда до завершения лечения!

– Дочка, я понимаю твое возмущение, – отец взял мою руку и легонько пожал ее в надежде меня успокоить, но его мнимая забота наоборот лишь раздражала. – Но пойми меня правильно – никто не имеет права нарушать подобные договоры. Это повлияет не только на благосостояние нашей семьи или же города, но и окружных вверенных нам земель. Мы утратим доверие коллег или же высшей власти…

Обидные слова отца ударили в сердце болью. Как же мне хотелось в этот миг позабыть о пережитом ужасе… Чтобы не слышать от родного человека подобных слов, не беспокоиться за свою жизнь!

– Я ценю наши семейные обязанности и не отказываюсь от своего обещания, но на карете, да еще и по границе я не поеду даже с отрядом элитных воинов!

Отец на секунду закатил глаза.

– Ладно, придумаю что-то иное, но и ты, пожалуйста, отнесись серьезно к своим обязанностям. Лучшие лекари позаботятся о твоем здоровье. – ответил он, по-семейному поцеловав меня в щеку, будто заботливый родитель. Колючие усы так жгли кожу, что хотелось отпрянуть, отвернуться. Но, несмотря на все приказы и семейный долг, я все же слишком любила своих родителей. – Выздоравливай, дочка.

Поднявшись с кровати, глава семьи зашагал к выходу, но путь ему перегородила мама.