Вампир - История лорда Байрона

- Там был монастырь,- произнес он наконец.- Мы посетили его вечером перед отъездом. Он был построен на острове, окруженном озером.- Лорд Байрон поднял взгляд.- В мою первую ночь пребывания здесь я видел, как от этого острова отплывала лодка. Единственно по этой причине я и раньше хотел повидать монастырь. Но, по словам Атанасиуса, прежде посещение монастыря невозможно было устроить. Он рассказал, что один из монахов был найден мертвым и поэтому монастырь нужно освятить. Я спросил его, когда умер монах. В день нашего прибытия в Янину, ответил он мне. Тогда я спросил, как умер монах. Атанасиус покачал головой. Нет, этого он не знал - жизнь монахов всегда была тайной.

- Но теперь монастырь открыт,- добавил он.

Мы высадились на берег. Пристань была пуста, так же как и деревня вдалеке. Мы зашли в монастырь, Атанасиус крикнул, но никто не отозвался в ответ, и я заметил, что он нахмурился.

- Сюда,- неуверенно произнес он, открывая перед нами дверь в небольшую боковую часовню.

Хобхауз и я последовали за ним, часовня была пуста, но мы задержались, чтобы осмотреть стены.

- "Страшный суд",- произнес он, указывая на жутковатую фреску.

Изображение дьявола особенно поразило меня; он был и прекрасен и ужасен одновременно, совершенно белый, за исключением пятен крови у рта. Я заметил, что Атанасиус следит, как я рассматриваю фреску, но он поспешно отвернулся и снова позвал монахов. Хобхауз присоединился ко мне.

- Он похож на того пашу,- заметил он.

- Сюда,- быстро сказал Атанасиус, словно в ответ.- Нам нужно идти.

Он провел нас в центральную церковь. Сначала я подумал, что она тоже пуста, но потом заметил фигуру бритоголового человека в струящихся одеждах, склонившуюся над столом у дальней стены. Человек обернулся к нам и медленно поднялся. Свет, падавший из окна, осветил его лицо. Если раньше его лицо покрывала бледность, то теперь на щеках Вахель-паши играл румянец.

- Милорды англичане? - спросил он.

- Я лорд,- ответил я ему.- Хобхауза вы можете не принимать в расчет. Он простолюдин.

Паша медленно улыбнулся и приветствовал нас обоих с церемонным изяществом. Он произнес приветствие на чистейшем французском (раньше мне ни у кого не приходилось слышать такого чистого произношения), который очаровал меня, так как звук его походил на серебряный звон.

Хобхауз спросил, где тот изучал французский. Паша рассказал, что очень давно был в Париже, еще до Революции и Наполеона. Он показал на книгу.

- Только моя жажда к познанию привела меня в город огней. Я никогда не был в Лондоне. Вернее, был - один день. Каким великим он стал. Я помню времена, когда он был ничем.

- Ваши воспоминания, должно быть, долговечны. Паша улыбнулся и склонил голову.

- Мудрость, которой мы обладаем здесь, на Востоке, долговечна. Не так ли, грек?

Он взглянул на Атанасиуса, который, запинаясь, пробормотал что-то невразумительное, трясясь в складках жира.

- Да,- сказал паша, наблюдая за ним с безжалостной улыбкой,- мы на Востоке понимаем много такого, что никогда не будет доступно Западу. Вы должны помнить об этом, господа, если путешествуете по Греции. Просвещение не только открывает, но иногда может скрывать правду.

- Например, ваше превосходительство? - спросил я.

Паша поднял свою книгу.

- Я очень долго разыскивал ее, чтобы прочесть. Ее нашли для меня монахи Метеоры и принесли сюда. В ней рассказывается о Лилит, первой жене Адама, развратной царице, которая обольщала мужчин на улицах, в полях и пила их кровь. Я знаю, что для вас это суеверие, просто вздор. Но для меня, а также для нашего греческого друга это нечто большее. Это завеса, которая одновременно скрывает и приоткрывает правду.

Воцарилась тишина. Вдалеке я услышал колокольный звон.

- Мне интересно знать,- сказал я,- сколько правды заключено в историях о кровопийцах, которые мы слышали?

- Вы слышали другие истории?

- Да. Мы остановились в деревне. Там нам рассказали о тварях, называемых вурдалаками.

- Где это было?

- Близ реки Ахерон.

- Вам, вероятно, известно, что я властитель Ахерона?

Я взглянул на Атанасиуса. Тот блестел, как кусок сала. Я повернулся к Вахель-паше и покачал головой:

- Нет, я не знал об этом.

Паша пристально посмотрел на меня.

- Много историй рассказывается об Ахероне,- спокойно молвил он.- У древних греков умершие тоже пили кровь.

Он взглянул на книгу и прижал ее к груди. Казалось, он готов был что-то сказать мне, свирепая страсть внезапно озарила его лицо, но оно тут же померкло, уступив место мертвенной маске, и только нотки холодного презрения были слышны в голосе Вахель-паши, когда он заговорил.

- Вы не должны обращать внимание на россказни крестьян, гш1огс1. Вампир - это древнейший миф человечества. И чем же стал он, побывав в руках моих крестьян? Жалким идиотом, шатающимся пожирателем плоти. Чудовище, выдуманное чудовищами.- Он усмехнулся, сверкнув белизной зубов.- Вы не должны бояться вампира крестьян, гш1огс1

Я вспомнил Горгиу и его сыновей, их дружелюбие. Желая защитить их, я описал наши приключения в гостинице у Ахерона. В течение моего рассказа я заметил, что Атанасиус уже весь изошел на пот.