Вампир из Трансильвании (СИ)

Не находя себе места, я расхаживала взад-вперёд по широким ступеням, всматриваясь в каждый проезжавший мимо автомобиль, в каждого прохожего, приблизившегося к аэропорту. Не знаю, что было написано на моём лице, но многие просто шарахались в сторону, стоило взгляду случайно скользнуть на мою физиономию, и потому, когда пара мужчин твёрдым шагом подошли именно ко мне, до меня не сразу дошло, что эскорт наконец прибыл.

То, что это был именно эскорт, я поняла не сразу, накидываясь на двоих вампиров с вопросами — в их принадлежности к племени Влада у меня не возникло ни одного сомнения. Мне ничего не ответили, предложив сесть в машину.

По сумрачным лицам нельзя было ничего прочесть. Я решила, что как только мы покинем общественное место, я смогу узнать больше. Напрасно. Два непробиваемых лба замолчали, словно набрав в рот воду, стоило очутиться в салоне автомобиля.

Злясь, я снова набрала Лалу — номер был по-прежнему недоступен.

Пока авто неслось по незнакомым дорогам Румынии, я была готова поклясться, что у меня хватит сил придушить вампиршу при встрече. Ей, конечно же, было плевать на меня, но могла бы просто сказать, что с Владом всё было в порядке!

Почему она не сказала, что с ним всё в порядке?

Пейзаж молниеносно проносился за окном, не позволяя рассмотреть ничего, кроме бесконечных зелёных полос высаженных вдоль дороги деревьев, да заправок, разбитых вблизи просёлочных дорог. Больших развязок было всего лишь три. Названия поселений мало о чём говорили, кроме Бухареста и Брашова, но сейчас это никак не могло мне помочь.

На спидометре, который мне удалось разглядеть всего лишь раз, когда круто взятый поворот вправо завалил меня на сидение, я увидела сумасшедшую скорость. Но мне казалось, что мы просто тащились!

Раздосадованная неизвестностью, злая на Лалу и этих одинаковых с лица, отказывающихся говорить, я выровнялась и на взгляды двух пар глаз, огрызнулась:

— Мы ещё долго будем ползти как черепахи?

Вампиры переглянулись и машина полетела быстрее.

Ненадолго. Скоро мы свернули, и дорога заметно испортилась. Разбитая по обочинам, она вела нас всё глубже в чащу. Высаженные полосы набирали густой подшёрсток дикой поросли, скрывая стеной мир за пределами серой узкой дороги, увлекавшей нас всё глубже в неизвестность.

Кладка красного выцветшего камня, обильно покрытая ярко-зелёным мхом, дала надежду на то, что мы уже рядом. Колёса закрутились медленнее, теряя обороты и давая лучше разглядеть место, в котором мы очутились.

Деревья — клёны, дубы вперемешку с липами — развесили почерневшие от времени кроны с редкой бледной листвой. Они не тянулись вверх, расползаясь в стороны, будто злой шиповник, жадно вытягивающий свои колючки, покуда хватало сил. Зайти в такую чащу было бы опрометчиво — вокруг не просматривалось ни тропинок, ни просветов.

Паучьи сети, блестевшие росой даже когда день завершал свой срок, обильно украшали нижние иссохшие ветви. Трава настойчиво наступала на асфальт, медленно, но упрямо сжирая полотно дороги.

Вдали показались ворота. Кованные и чёрные, тяжёлые на вид, они были распахнуты настежь, будто бы не закрывались последнее десятилетие.

Машина свернула, и поползла ещё медленнее, следуя закручивающейся то вправо, то влево дорожке. Оставив позади полуразрушенную арку и пересохший заросший сухой веткой фонтан, я увидела впереди круглые башни с конусовидными низкими крышами, а уже спустя минуту прекрасно обозревала поместье, напоминавшее старый замок.

Вытянувшись фасадом на пару сотен метров, он поднимал башни с обеих сторон, но вместо того, чтобы тянуться вверх, будто бы утопал вниз, показывая только половину окон первого этажа. О медленном процессе погружения говорила и неровная кладка, просевшая на неодинаковую глубину вдоль основания рам. Скоро я смогла разглядеть трещины, разбившие некогда мощные стены. Виноградник, тянувшийся вдоль перекладин, почти полностью высох, напоминая о том, что лето в разгаре всего лишь несколькими зелёными пучками зелени, в одном из которых завязывались мелкие несъедобные грозди.

Сумерки не ожидались ещё около часа, но здесь, в этом гниющем чреве прошлого, мрак давно заплёл свои тонкие щупальца, крадя свет. В окнах виднелось тусклое свечение, будто горел живой огонь — камин или свечи. Вряд ли стоило ожидать в таком месте электричество.

Машина остановилась и я, не дожидаясь приглашения, выбралась наружу. Мои сопровождающие сделали то же самое, но не спешили войти в дом. Сглотнув, я поторопилась вверх по пологим ступеням, стараясь не зацепиться за отколовшиеся углы.

В нос ударил запах тлена и плесени, стоило переступить порог. Полутьма скрадывала высоту стен, не позволяя зажжённой веренице свечей, встретившей меня у самого входа, разогнать въевшейся в камень мрак.

— Прямо и направо, — прозвучал из-за спины голос, заставив вздрогнуть и поспешить вперёд.

Тело, напряжённое от смеси усталости последних дней и неожиданного прилива воодушевления, вибрировало от напряжения.