Вампир (не) желает жениться!

Прекрасный материал, переливающийся чешуйчатым узором, она смогла оценить по достоинству, даже несмотря на свою антипатию к змеям, и, залюбовавшись, не сразу расслышала, что говорит ей хозяин дома.

— Что, простите? — переспросила она, гладя тонкий и прочный материал и мечтая, как сошьет себе комплект из перчаток и сумочки.

— Я говорю, что на постоялый двор я вас не поведу, — повторил Грорер.

Девушка не поверила своим ушам.

— Что? Почему? Я не понимаю, мистер Трег, — поразилась она. Казавшийся таким милым тролль внезапно решил ей не помогать.

— Не поймите меня неправильно, мисс Зельда, но ваши спутники исчезли при загадочных обстоятельствах, — попытался успокоить возмущенную барышню Грорер, — а постоялый двор кикиморы не место для одинокой приличной дамы.

— И что вы предлагаете? — Зельда вопросительно смотрела на него и нервно перебирала на коленях журнальные странички.

Грорер отвел глаза и, стараясь скрыть неловкость, буркнул:

— Пока тут поживете. — Но, поняв, что это предложение выглядит сомнительно, поспешно разъяснил: — Я тут по делам семьи и не могу все бросить, чтобы доставить вас домой или в ближайший поселок с порталом. Здесь вполне безопасно, у вас будет отдельная комната, — он кивнул на спальню, — а когда меня не будет дома, полоз снаружи будет охранять. Это всего на несколько дней!

— Если вы еще узнаете что-нибудь про моих пропавших спутников и отправите письмо моим родным, то я могу подождать несколько дней, пока вы управитесь с делами, — немного подумав, ответила Зельда. Девушке нравился этот немного неуверенный в себе огромный тролль с отличным аппетитом. Да и находиться в ставшем уютным домике было гораздо лучше, чем ездить с шебутным вампиром в компании язвительных дамочек и участвовать в конкурсах за право стать удобной женой аристократа-некроманта.

— Это же прекрасно! — Грорег сразу оживился. — Я сейчас найду письменные принадлежности! Только… — он опять немного замялся, не зная, как сказать, — только вот готовлю я не очень.

— Ну, это я возьму на себя, — царственно кивнула красавица бытовичка. — Вы же заняты делами.

«Чудо, а не девушка», — мысленно облизываясь от воспоминаний о ее кулинарных шедеврах, тролль умчался в спальню к сундуку за бумагой и ручкой.

А лежащий и дремлющий на крыльце в прохладе ночи большой полоз насмешливо прошипел себе под нос:

— Я ш-ше гоф-ф-форил: хорош-ш-шая с-с-самочка. Мущ-щ-щине нуш-ш-шна хос-с-сяйка ф доме и еда-а-а.

Глава 19. Согласны ли вы?

— Я так понимаю, вы и есть герр Гросс? — смешно переваливаясь на маленьких лапках, еле держащих жирное пузико, шагнул вперед профессор.

— Вальтер Гросс! Вижу, вы обо мне наслышаны? — Парой взмахов руки и несколькими щелчками хвоста черт закрутил вокруг садовой беседки мириады мерцающих магических искр.

Неожиданно белоснежное строение превратилось во что-то напоминающее открытую сцену для выступлений. Полукруг помоста, такой же полукруг задней стенки, изогнутой как створка ракушки, и маленькая резная трибуна, украшенная цветами и гирляндами.

— Чего-то еще явно не хватает. — Черт задумчиво разглядывал свое творение. — Ага! Еще украшений и места для зрителей! — решил он, немедленно реализуя задуманное.

Сцену украсили банты и драпировки шифона, а еще не пришедшая в себя Алиса, жаба Малиген и золоченый царевич Карп Поликарпович оказались перед подмостками в креслицах, поставленных полумесяцем. Важный 33 черт, видимо, чтобы в одночасье не лишиться неблагодарных зрителей, строго предупредил:

— Бежать или хулиганить не советую. Я неплохо знаком с рецептом ухи, да и лягушачьи лапки не особо сложное в приготовлении блюдо!

Поликарпыч, ойкнув, сжался в кресле, а белобрысая жаба зашипела не хуже змеи, прожигая красномордого наглеца презрительно-злобным взглядом.

— Послушайте! — пискляво возмутился Генрих Викторианович. — На каком основании вы тут нами распоряжаетесь? Зачем вообще сюда заманили?! И где, кстати, остальные украденные вами девушки?!

Гросс, до сих пор весьма довольный и благодушный, с раздражением уставился на наглую, посмевшую требовать от него ответов летучую мышь.

Огромные уши Кронова были безжалостно схвачены мохнатой красной лапой спрыгнувшего со сцены черта. Герр Гросс, пыхтя и отдуваясь, поволок за собой цепляющегося за траву, злобно пищащего ругательства вампира, а дотащив до трибуны, ехидно заявил ему прямо в лицо: