Вампир-самозванец

«Так они меня достанут, наверняка. Вопрос в том, как скоро и насколько сильно на этот раз»

«Странно… – тогда задумчиво сказал пацан, – Чего плохого может быть в том, что ты кому-то нужен?..»

«Да ну, тут скучно! Даже мухи мрут от скуки и тоски!»

«Но, всё-таки, есть в мирной жизни своя прелесть», – голос пацана тогда звучал мечтательно.

«Да чё хорошего в мирной и скучной жизни?»

И, кстати, взгляд, каким полукровка на него тогда посмотрел… теперь Владик понял, что то скорее был взгляд усталого старика, но не ребёнка. Этот-то его взгляд тогда и царапнул, его контраст с юным лицом незнакомца.

«Ты просто не знаешь, что значит война» – сказал тогда подросток как-то уж очень холодно.

А Владик тогда отмахнулся:

«Ха, как будто ты знаешь!»

Но… Теперь Владик заподозрил, что Нэррис действительно что-то знал. И ещё полукровка слишком спокойно принял баночку с мазью, протянутую ему Клодом – а сам черноволосый продолжал следить за Арсением и напряжённо замершим вроде него Аркадием.

Война… может, все эти четверо знали это слово не понаслышке?.. Да и… драться они умели… и говорили что-то такое…

«Кажется, они – настоящие воины, – подумал человеческий парень, – И… тут идёт какая-то война. Не в нашем мире, а где-то в другом…»

Тут, не выдержав, он отобрал у Нэрриса банку с мазью, которую тот отчаянно пытался открыть дрожащими пальцами – и открыл сам. Клод, заметив это движение, улыбнулся краями губ.

– Клод! Он…

Они все обернулись на отчаянный вскрик белобрысого.

Арсений в это время сел, не открывая глаз, опираясь кулаком о землю. По его бледному лицу стекала струйка пота. И на щеках ещё только начали подсыхать два ручейка из слёз. Вот, так же, зажмурившись, он поднялся, шатаясь, сделал шаг… Аркадий оказался рядом, мягко схватил его за плечи.

– Арсений, очнись! Ну, пожалуйста, очнись! – взмолился белобрысый.

Тот вдруг внезапно обмяк в его руках – напарник едва его удержал, едва сам устоял. По щеке спящего скатилась одинокая слеза. Потом ещё одна… и ещё…

Ветер стих неожиданно, тучи быстро рассеялись, и в притихшем лесе вдруг запела какая-то птица. Её песня, звонкая, чистая, пронзительная, печальная, звучала как будто музыкой в такт песни души Арсения, разносилась по округе…

«Кажись, и у него тоже что-то было. Что-то очень гадкое» – сочувственно подумал человек.

Арсений спустя некоторое время всё же открыл глаза. Уже не плакал, а только смотрел куда-то отсутствующим взглядом. Потом, вздрогнув, обвёл окружающих уже осмысленным взглядом, благодарно сжал запястье Аркадия, поднялся – белобрысый его ещё немного поддерживал под локоть, чтобы наверняка…

Они все пятеро молчали… долго… слишком долго…

– А у тебя когда день рожденья? – почему-то ляпнул Владик, устав от напряжённой тишины.

– Не помню… – брюнет нахмурился.

– Ну, а хоть возраст-то свой помнишь?

Арсений недоумённо потёр лоб основанием ладони.

– Нет… но около семидесяти вроде… А что?..

– Да так… – потрясённо выдохнул Владик.

Выглядел темноволосый вампир лет на двадцать с небольшим.

– А тебе самому сколько? – заинтересовался Клод.

– Семнадцать… – смущённо признался человек, но торопливо добавил: – И ещё несколько месяцев.

Все задумчиво смотрели на него. Слишком задумчиво. И молчание давило на нервы человеческого парня. Да и в сторону Нэрриса, равнодушно мазавшего что-то травяное поверх затянувшейся раны, вперемешку с комьями подсыхающей крови, ему было как-то стрёмно смотреть. Нет, бывали раны и у него – не без этого. Молочный зуб ему когда-то вышибли. С горы на велике смачно упал – ещё чуть влево – и суком бы напоролся на кишки, а так только бок оцарапал, сняв слой кожи. Драло потом жутко… Да и ещё он как-то вздумал поиграть в альпиниста, проволоку протянул от куста на холме ещё докуда-то. И навернулся вместе с обломившимся кустом, а проволока впилась в пальцы, снимая кожу… Да и… да, было всякое у Владика. Но всё равно спокойное отношение подростка к собственной ране его сильно задело. Да и…

Выругавшись – вампиры напряжённо повернулись к нему – вампир-самозванец потеряно и смущённо шагнул к Нэррису.

– Ты это… спасибо, что ты меня спас!

Так как до парня запоздало дошло, что если бы не этот пацан, кинувшийся заслонять его собой – вон даже, не успевая допрыгнуть, вытянул вперёд руку, чтобы метательный нож впился именно в неё – то, может, Владик бы сейчас тут не стоял, а уже лежал в луже собственной крови.

– Ничего, – устало улыбнулся Нэррис, – Но тебе надо будет потренироваться насчёт ловкости. И ещё – сверх того – на внимательность.

Тут – с ещё большим опозданием – соответствующая мысля пришла и в голову к Арсению. И теперь он стал извиняться за поведение и использованное оружие. Полукровка сместил его внимание на то, что как здорово, что кинжал Клод у него таки отобрал. И они как-то… быстро замяли эту тему. Разве что Клод хлопнул Арсения по плечу – не со злости, а дружелюбно. Да и Аркадий Арсению что-то такое шепнул, доброе, тепло улыбаясь. И всё.