Вампир в Клане. Инструкция по выживанию

— У него бабка водная нимфа, — объяснил Раст. — Если столкнетесь, попроси познакомить, говорят, красавица. А, тогда понятно. Родство с элементалями стихий никак не влияло на свойства расы, только усиливало магический потенциал, причем в течение многих поколений. Скажем, если дура-прабабка Хеннера заимела бы ребенка не от оборотня, а от духа воздуха, вампирские способности у Хеннера были бы на порядок выше. И это несмотря на весьма дальнее родство. Впрочем, что это он размечтался… А вот что хуже, на празднестве наверняка будет присутствовать и Мадж. Впрочем, может они и не встретятся, в такой толпе-то. Приготовления Хеннера к празднеству состояли отнюдь не только в переодевании. Свой наряд вампир экипировал кое-каким оружием, достаточным, чтобы не ощущать себя беззащитным. Мало ли, вампир не раз и не два на подобных празднествах ввязывался в ссоры — поводы сами находились. И не сказать, чтобы ему подобные стычки были неприятны, скорее наоборот… Такое органичное дополнение к общему веселью. К моменту появления вагонных настроение вампира приближалось к отличному. Он даже снизошел до совета Эштину, который пытался упаковаться в теплую куртку.

— Мех свой снимай и оставляй тут — смысла с ним таскаться нет. В ответ на удивленный взгляд Хеннер раздраженно — вот же приходится объяснять элементарные вещи! — буркнул:

— Сам подумай, ребятам охота мерзнуть? Вагонная, нацепившая по случаю праздника легкое короткое платьице, тоже красное, но из тончайшей ткани, энергично закивала.

— Правильно-правильно. Что же это за праздник, если гостям будет неуютно? Эштин пожал плечами и оставил куртку на кровати.

— Готовы? — поинтересовался вагонный. Хеннер кивнул, и они оказались в прохладной летней тьме, насыщенной запахами и звуками непотревоженного ночного леса. Рядом плескалась река. Все правильно, места для празднования выбирались рядом с рекой, морем, иногда — озером.

— А по… Ч-человек!.. Хеннер прикрыл Эштину рот рукой, палец другой руки прижал к своим губам — универсальный призыв к молчанию. И кивком предложил следовать за собой — несмотря на отсутствие освещения, парень наверняка его видел. По дороге вампир хмыкнул про себя — только человек мог болтать, нарушая предпраздничную тишину, когда последнему тупому гоблину ясно, что лучше помолчать и прислушаться.

К голосам птиц, лесу, шелесту воды и стрекотанию ночных цикад. Это — как правильное начало праздника, который вот-вот взорвется шумом и весельем. Они вышли к реке и успели постоять возле воды, вампир буквально впитывал окружающие звуки и запахи, наслаждаясь после многодневнего заключения в четырех стенах. Кое-где на берегу маячили такие же молчаливые тени, но как следует разглядеть никого не удавалось. Пока. Вдруг вспыхнуло множество огней, самых разных размеров и расцветок. Но полностью они тьму не разгоняли, лишь ложились иллюзорными неверными бликами, создавая ощущение таинственности и праздничности. Эштин изумленно оглядывался по сторонам, неверные магические огоньки словно сняли с него личину, и вампир видел перед собой двадцатилетнего мальчишку, которым парень и являлся. А может, действительно сняли. Откуда-то полилась музыка, на берегу возникли, прочно утвердившись на плотном мокром песке, длиннющие столы, заставленные деликатесами на любой вкус. К которым сразу, толпой, направилось множество самых разных существ, причем кто-то из них спланировал прямо из воздуха, кто-то вылез из воды. Ночные звуки перекрылись гомоном, зато музыка, вроде негромкая и ненавязчивая, отнюдь в нем не терялась, Вампир потянул Эштина к столу. И сообщил:

— Вот теперь можешь болтать, сколько вздумается.

— А тогда нельзя было?