Вампир-Воин (ЛП)

— Это делает меня… — Она замолчала. Нервно выдохнула, когда отвернулась.

Ронан взял ее за подбородок и нежно повернул голову, пока у нее не осталось выбора, кроме как встретиться с его взглядом.

— Ты можешь рассказать мне все. Спросить меня обо всем. Для тебя, Найя, я открытая книга.

Для тебя, Найя. Он догадывался, как его слова влияли на нее?

— Укус. Он заставляет меня чувствовать себя так хорошо. Так же и для вампира?

Низкое урчание завибрировало в его груди, и Найя могла поклясться, что она чувствовала его своим сокровенным местечком. Боль в центре усилилась, когда она думала, что с ума сойдет от желания.

— Это то же самое. Для нас секс и кормление тесно связаны. Они оба акта близости. Брать вену — или, чтобы твоя пара брала твою вену — с этим ничто не сравнится.

Отчаяние поселилось в животе Найи как камень. Как он мог быть по-настоящему счастлив с ней? Она не была вампиром. И никогда не будет вампиром. Если они останутся вместе, всегда неотъемлемой части их отношений будет чего-то не хватать.

— Что мы делаем, Ронан? — Непрошенные слова сорвались с ее губ. — Это просто смешно. Как мы можем использовать такие слова, как «связь» и «пара», когда мы совместимы, как овца и волк? — Гнев горел в ее груди, прогоняя теплое сияние возбуждения. — Кто такая Шивон, Ронан?

Он сжал челюсти, когда посмотрел Найе в глаза.

— Дампир. Лидер одного из самых могущественных кланов города. И… — Он сделал глубокий вдох, — … женщина, укрывшая меня и Шелль, когда мы покинули Англию. Я поклялся ей в верности на крови в обмен на рукопись, которую отдал Михаилу. Если какая-либо женщина решит претендовать на мое тело, моя кровь вскипит, и жар моего предательства сожжет меня заживо.

— Ради Бога, мы оба обещали себя другим! — Печальный смех клокотал в горле Найи. — Я не могу даже коснуться тебя так, как я хочу, без риска сжечь тебя изнутри? — Она оттолкнулась от него, но Ронан удержал ее, отказываясь отпускать. Боги, он был упрямым мужчиной. — Вот так ты хочешь жить? Не сумев закрепить наши… — она фыркнула. — Я даже не могу назвать это отношениями. Нашу связь? Мне не нужна твоя кровь, чтобы жить, Ронан! Мы даже не можем заняться сексом!

Магия объединилась в ее клетках и потекла из пор. Ронан дернулся и отпустил ее, будто его ужалили. Рыдание поднялось в ее горле, и Найя проглотила его, когда решила встать. Ей пришлось уйти оттуда. Уйти от него прежде, чем она потеряла себя.

Она потянулась к дверной ручке и повернула ее, но дверь не открылась. Тепло от груди Ронана засасывало ее обратно. Он окружил ее. Переполнил ее. Его присутствие высосало весь кислород из воздуха, и мысли в голове Найи поплыли от его чистого, мужского запаха.

— Отпусти меня, Ронан.

Его ответ был низким рыком.

— Нет.

— Я хочу уйти. Блин, дай мне уйти!

Опять же:

— Нет.

Он хотел увидеть, как она развалится? Ее мир рушился вокруг, и Найе не оставалось ничего кроме руин.

— Эта связь уничтожит нас обоих. Боги, Ронан, ты не понимаешь? Я никогда не смогу быть той, кто тебе нужен!

***

Нет никаких сомнений, что их положение было в полном хаосе, но Найя жестоко ошибалась, если думала, что он просто позволит ей уйти из его жизни.

— Я думал, что ты боец, Найя.

Она вздернула подбородок. Так вызывающе. Как она могла думать, что не может быть той, кто нужна ему? Найя была единственной, кто был ему необходим в этом богами забытом мире.

— Какого черта это должно значить?

Ронан твердо упирался в дверь. Найя, казалось, неохотно отпустила ручку. Будто это было единственным, что удерживало ее от касания его.

— Ты знаешь, что это значит. Ты отступаешь. Оправдываешься, поэтому тебе не придется с этим иметь дело. Вместе.

— Нет никаких нас, Ронан! — Она потянула за ручку, отчаянно пытаясь сбежать, но он отказывался отпускать ее. — Есть только ты, и я, и эта отчаянная, сумасшедшая, всепоглощающая страсть, разрушающая нас обоих!

— Найя.

— Нет! — Она выпустила ручку и уперлась ему в грудь рукой, но Ронан не сдвинулся с места. — Я принадлежу Хоакину. Ты принадлежишь Шивон. Ты заслуживаешь быть с женщиной, которая может заставить тебя почувствовать себя целым. Которая может проколоть кожу своими клыками. Испить из тебя! Сделать все те вещи, которые ты говоришь, являются жизненно важными. И я… — измученный всхлип вырвался из ее губ, — … я должна остаться здесь. Я обязана Хоакину. И Лус. Всем им.

— Это чушь, отмазки, и ты это знаешь, Найя!

Слезы блестели в ее глазах, а воздух прокис от ее гор. Сердце Ронана защемило в груди. Глубоко и ноюще, что дыхание перехватило.

— Чего ты хочешь от меня?

— Я хочу, чтобы ты сражалась за нас, черт возьми!

— Сколько раз я должна это говорить? Нет нас, Ронан!

Она снова отпихнула его, и он захватил ее за запястья, прижав их к двери, высоко над головой. Свободной рукой он схватил ее за талию и поднял вверх, прижав тело Найи к закрытой двери. Ее груди терлись о его грудь, и Ронан не удержался и устроился в колыбели ее бедер. Найя испустила отчаянный стон, в котором было больше боли, чем удовольствия, но она не боролась.