Вампирья эскадрилья (СИ)

   Ферджи не ответил. Лу фыркнул и несильно дернул его за прядь волос. Вор был вынужден признаться.

   - Ну, крал.

   - И что-нибудь совсем для тебя непонятное?

   - Угу.

   Фержи тоже начал кое-что понимать.

   - Карты, например.

   - Нет. Письма.

   - Он еще сказал, что шантажировать кого-то собирается? - Луи не ждал ответа. Ферджи промолчал, тем самым подтвердив его догадку. Вампир продолжил. - И с любовью он тебя на коротком поводке держал. Небось, даже чтобы минет сделать, просить приходилось. - Он думал, что вора хоть немного развлечет эта топорная шутка, поэтому оказался не готов к тихому ответу.

   - И поцеловать тоже, - в голосе было столько тоски.

   Луи закрыл глаза. Руки чесались придушить ту суку, которая так над мальчишкой поиздевалась. Нашел, значит, слабое место. Таких лучше сразу вешать за яйца, чтобы неповадно было.

   - Он тебя использовал, ты это понимаешь?

   - Не тебе его осуждать. - После паузы произнес Ферджи и сел.

   Растрепанный, в растерзанной одежде, без штанов, он был трогателен и мил, и в его виде не было ни капли пошлости, потому что не было в нем притворства и лжи. Обнаженная искренность. Она пугала и обнадеживала одновременно. Тонкие губы вора надломились в горькой усмешке. Он смеялся над самим собой. Луи наблюдал за ним снизу.

   - Ну, что, продолжим? - кусая губы, прошептал Ферджи, севшим голосом.

   Луи протянул руку и погладил его по полуобнаженному животу, едва задевая теплую кожу пальцами.

   - Ты даже представить себе не можешь, какой ты красивый и желанный.

   - Отчего же? - Ферджи демонстративно поерзал на нем, - Могу.

   - Нет. - Отрезал Луи, молниеносно подался вперед и опрокинул вора на скомканное покрывало. Навис сверху. Постель под ними скрипнула. - В чем я тебя использую?

   - Чтобы удовлетворить собственную похоть? - выдвинул предположение Ферджи, чувствуя, как близость Луи пробуждает в нем новую волну желания.

   - Ошибаешься, - вампир открыто и бесхитростно улыбнулся. - Я собираюсь удовлетворить нас обоих. Ты все еще не против?

   Ферджи сглотнул, закрыл глаза и рискнул кивнуть. Луи улыбнулся. Привлек его к себе, опустился сверху. Лизнул в шею. Вор вздрогнул, не вовремя вспомнив про клыки и то, что он в постели с вампиром, но отвлекся на руки, сдирающие с него остатки одежды, и сам принялся раздевать.

   Кожа Луи теплела прямо под пальцами. Это было так странно и так волнующе. Ферджи уже и сам не стеснялся целовать, кусал вампира в плечи, водил языком вдоль ключиц. Улыбался, упиваясь собственным безумием, и вскидывал бедра, не боясь боли. Она так быстро прошла, что почти мгновенно забылась, он о ней даже не вспоминал. Луи был нежным. И отзывчивым. Эверест даже на более откровенные прикосновения, никогда так не реагировал. Ферджи захлебывался восторгом. Он запретил себе думать о тех обстоятельствах, которые свели их вместе, но дал себе слово, что вернет злосчастный алмаз уже завтра. И пусть у него есть только эта ночь счастья, он возьмет от нее все. Все, что сможет взять.

   Луи понятие не имел о его мыслях. Его разум занимало другое. Как удержать? Как не опротиветь желанному до слез воришке уже завтра? Ведь с людьми часто так. Сначала отдаются, как сумасшедшие, потом вспоминают про бога, про то, что провели ночь в объятьях богомерзкого создания, и убегают наутро, проклиная и клеймя последними словами. Он не хотел, чтобы Ферджи точно так же сбежал. Но не знал, как сказать об этом. Адъютант был лихим и бесшабашным парнем, но иногда и его одолевали сомнения и неуверенность в собственных силах. Особенно, когда уже был свидетелем многократно разыгрываемой перед ним утренней комедии, которая могла бы быть смешной, если бы не была столь трагичной. И он делал все, чтобы его любовник утопал в удовольствии. И ему нравилось видеть неподдельный восторг в его глазах. И не нравилась мысль, что таким счастливым и радостным Ферджи будет не долго. Ведь когда он вспомнит, что свело их вместе, обвинений и обид не избежать. Это пугало уже по-настоящему, ведь Луи давно не чувствовал такого эмоционального подъема, как с ним, с этим хорошеньким, теплым вором.