Вампирша (СИ)

Ильга ошарашенно воззрилась на Полека, получив в ответ такой же ошарашенный взгляд. В каком смысле — «дочь»?!

— Я не знал, Лорд, — потерянно прошептал Полек. Ильге бы даже стало его жалко, если бы перед глазами не стояло бледное лицо девочки с разорванным горлом.

— Да, такое бывает, что мужчина не в курсе, сколько у него всего детей, — ехидно заметил Лорд, — но я думал, что такое встречается исключительно у человеческих мужчин, а никак не у вампиров.

В толпе угодливо захихикали. Ильга же ничего не понимала, и происходящее ей нравилось всё меньше с каждой минутой. Ей начало казаться, что она зря сюда пришла: разве может она найти то, что ищет, среди этих разряженных идиотов?

— Ладно, леди Ириза, с новообретённой семьёй вы можете общаться позже. Раз этот вопрос мы прояснили, то, может, поговорим о цели вашего визита?

«Ну, наконец-то, я думала, до этого не дойдёт вообще».

— Как все вы уже знаете, я работала в полиции, — начала Ильга. — И там нас учили, что вампиры не могут контролировать свою жажду крови, и потому все вампиры без исключения — преступники по умолчанию. Однако, став сама вампиром, я поняла, что нас дезинформировали. Во-первых, не все вампиры питаются именно человеческой кровью: у меня есть основания предполагать, что то, какую кровь будет пить вампир — определяет его питание в первые дни или недели после обращения. Тот, кто изначально питался кровью конкретного животного — с большей охотой будет пить именно эту кровь. Те же, кто никакой иной крови, кроме человеческой, не пробовал — будет пить именно её. Я сама пристрастилась к свиной крови, могу пить также кровь других животных, но от человеческой меня тошнит. Во-вторых, вампиру надо примерно 500 мл крови — от этого человек не умрёт, если сделать всё правильно. То есть, вампиры и люди вполне могут мирно сосуществовать, несправедливо всех вампиров объявлять вне закона. Конечно, среди присутствующих есть те, кто убивал людей и не раз — и не видит в этом ничего особенного, — тут взгляд Ильги метнулся к Полеку, — но и нас люди убивают. Эта бессмысленная война может длиться долго, бесконечно долго, если не положить ей конец. Я хочу разоблачить правительство и лаборатории, которые не говорят людям правды о вампирах и истребляют всех вампиров поголовно, без какой-либо вины, вынуждая нас отвечать им тем же. Суды над вампирами превратились в фарс: ни один вампир ни разу не был оправдан и освобождён по признанию суда. Мы виновны по умолчанию, априори, мы виновны своим существованием.

Я хочу восстановить справедливость и ищу тех, кто мог бы мне помочь в этом: ученых, лаборантов, кого-то, кто знает, что творится в лабораториях и как туда пробраться. Любая информация и помощь не будет лишней. Вампирам надо выйти из тени, получить право на существование. Если кто из вампиров хочет продолжать вести теневой образ жизни и убивать людей — это его право, но почему вместе с ними должны страдать те, кто не хочет такой жизни?

Ильга закончила свою речь и обвела вампиров взглядом. Она с первых слов заметила, как внимательно её слушают, в том числе и официанты. Теперь же она оценивала реакцию. Кто-то хмурился, кто-то выглядел задумчивым, кто-то насмешливо ухмылялся, кто-то казался потрясённым. Равнодушным не остался никто. И это хорошо.

Установившуюся после её слов тишину, прервал Карсадиен:

— Милая леди, неужели вам есть дело до мнения этих людишек? Стоит ли вампирам, существам более высокого уровня развития, искать с ними дружбы, пытаться наладить общение, стараться добиться их одобрения? Я понимаю, вы ещё довольно молоды, с момента вашего обращения не прошло и года — а потому вы у вас к людям ещё сохраняется несколько сентиментальное отношение. Присутствующим же здесь уже давно и глубоко безразличны люди и их решения.

Ильга могла бы с этим не согласиться — достаточно лишь посмотреть на эмоции окружающих вампиров: их явно затронула её речь. Однако сказала она другое:

— Лорд, при всём уважении, не могу с вами согласиться. Люди были бы мне безразличны, не пытайся они меня убить. Сложно игнорировать тех, кто настойчиво пытается это сделать, не правда ли? И причина моих слов вовсе не в излишней сентиментальности, как вы подумали — она гораздо более прозаична: я хочу жить.

— Что ж, ваше беспокойство мне понятно, а ваше намерение улучшить существование вампиров — похвально. Однако лично я не вижу в этом особого смысла и перспективы, так что на мою помощь не рассчитывайте. Однако я не стану возражать, если члены ордена окажут вам поддержку и необходимую помощь. Вы можете гостить здесь столько, сколько понадобится, общаться со всеми, кто захочет с вами говорить. Но есть одно условие: никому за пределами штаб-квартиры вы наше местоположение не озвучите.