Вампирские архивы: Книга 2. Проклятие крови

Справа от него прихожане, все как один, задохнулись от изумления, и церковь Святого Антония наполнилась криками «Нет!» и «Вы не можете сделать этого!» Кто-то поблизости от него выкрикнул особенно громким голосом: «Это всего лишь вшивый еврей!»

Джо резко обернулся и узнал Джина Харрингтона, плотника. Он указал большим пальцем себе за спину, в сторону вампиров и их прислужников.

— Если судить по твоим словам, тебе скорее место среди них, Джин.

Харрингтон отступил на шаг и уставился себе под ноги.

— Простите, отец, — произнес он голосом, в котором слышалось рыдание. — Ведь вы только что вернулись к нам!

— Со мной все будет в порядке, — мягко ответил Джо.

И он был уверен в своих словах. Где-то глубоко в его сознании таилось убеждение, что он пройдет через это; если он сможет обменять себя на Зева и встретиться лицом к лицу с Пальмери, то выйдет победителем из этой игры или, по крайней мере, сыграет вничью. Теперь, когда он уже не был привязан подобно жертвенному ягненку, когда он был свободен, снова мог распоряжаться своими руками и ногами, он не мог представить себе смерть в руках собратьев Пальмери.

А кроме того, один из прихожан дал ему небольшое распятие. Он крепко сжимал его в пальцах.

Но сначала нужно освободить Зева. Это превыше всего. Он поднял взгляд на Пальмери.

— Хорошо, Альберто. Я иду к тебе.

— Подожди! — остановил его Пальмери. — Кто-нибудь, обыщите его.

Джо заскрежетал зубами, когда один из вишистов, жирный, немытый грубиян, вышел вперед и начал рыться у него в карманах. Джо уже подумал было, что сможет скрыть распятие, но в последний момент его заставили показать руки. Вишист ухмыльнулся в лицо Джо, выхватив у него из ладони крест и пряча его в карман.

— Теперь он чист! — крикнул толстяк и толкнул Джо в направлении вестибюля.

Джо помедлил. Ему предстояло спускаться в змеиную яму безоружным. Взгляд в сторону прихожан показал ему, что пути назад тоже нет.

Он продолжил идти, на ходу сжимая и разжимая напряженные, потные пальцы. У него есть еще шанс выбраться живым отсюда. Он слишком рассержен, чтобы умирать. Джо молился, чтобы, когда он окажется вблизи от бывшего настоятеля, тлевший внутри гнев на то, что Пальмери делал, когда еще был настоятелем, и на то, что совершил с церковью Святого Антония с тех пор, как перестал им быть, вырвался наружу и дал ему силы разорвать врага на кусочки.

— Нет! — крикнул сверху Зев. — Забудь обо мне! Ты начал здесь дело, ты должен довести его до конца!

Джо не обратил внимания на слова друга.

— Я иду, Альберто.

Отец Джо идет, Альберто. И он зол как черт. Действительно зол.

XVI

Зев чуть не свернул себе шею, наблюдая, как отец Джо скрывается под балконом.

— Джо! Вернись!

Пальмери снова встряхнул его.

— Брось это, старик. Джозеф никогда никого не слушал, а теперь он не будет слушать тебя. Он все еще верит в добродетель, честь и преданность, в победу добра и правды над тем, что он считает злом. Он придет сюда, полный готовности пожертвовать собой ради тебя, но в глубине души он уверен, что в конце концов победит. Но он ошибается.

— Нет! — вскрикнул Зев.

Но он сердцем чувствовал, что Пальмери прав. Как сможет Джо противостоять Пальмери, наделенному чудовищной силой, вампиру, который может держать Зева в воздухе так долго? Неужели его руки никогда не устанут?

— Да! — прошипел Пальмери. — Ему суждено проиграть, а мы победим. Мы победим по той же причине, что и всегда. Мы не позволяем такой глупой и преходящей вещи, как чувства, мешать нам действовать. Если бы там, внизу, мы побеждали, а ситуация была бы обратной… если бы Джозеф держал одного из моих собратьев над этой деревянной палкой, — неужели ты думаешь, что я сомневался бы хоть одну минуту? Секунду? Никогда! Вот почему Джозеф и эти люди боролись напрасно.

«Напрасно…» — подумал Зев.

Видимо, большая часть прожитых им лет была напрасной. И все его будущее. Сегодня ночью Джо умрет, а Зев останется жить, еврей с крестом на шее; все традиции ею прошлого растоптаны и преданы огню, а впереди — ничего, кроме огромной пустой бесконечной равнины, где ему суждено блуждать в одиночестве.

Со ступеней балкона послышался какой-то шум, и Пальмери повернул голову.

— Ах, это ты, Джозеф, — произнес он.

Зев не видел священника, но все равно крикнул:

— Уходи, Джо! Он обманет тебя!

— Кстати, об обмане, — сказал Пальмери, перегибаясь еще дальше через перила, в качестве предупреждения для Джо. — Надеюсь, ты не собираешься натворить каких-нибудь глупостей.

— Нет, — раздался усталый голос Джо откуда-то из-за спины Пальмери. — Никакого обмана. Втащи его на балкон и отпусти.