Вампирские архивы: Книга 2. Проклятие крови

Пробежав пару строчек, я отодвинул письмо, поскольку его содержание явно не предназначалось для чужих глаз. Письмо было от мисс Босанкет: теплое, полное искренних чувств. Меня удивило легкомыслие Уоррингтона, поскольку он всегда казался мне достаточно деликатным человеком.

— Они с отцом сегодня приедут к нам на обед, — небрежно сообщил Уоррингтон. — Оставь девушку на пару дней без внимания, и она сама прискачет.

Я промолчал. Мне претила грубость Уоррингтона, хотя и радовало возвращение его хорошего расположения духа. Вероятно, они помирились.

Мы закончили завтракать. Молоденькая горничная убирала со стола посуду. Когда она ушла, Уоррингтон поглядел ей вслед и громко причмокнул губами.

— Премиленькая девчонка, — непривычно сладким голосом заметил мой приятель. — Рад, что миссис Бэтти взяла ее в дом. Я люблю симпатичных служанок.

Я передернул плечами и раздраженно произнес:

— Что-то ты сегодня непривычно развязен.

Он лишь засмеялся.

— Просто я не такой святоша, как ты, Хейвуд, — ответил он и потащил меня на улицу.

Мне случалось бывать у Уоррингтона в гостях, и я знал, насколько он радушный хозяин. Но сегодня он превзошел себя. Босанкеты приехали достаточно рано. Сэр Уильям был общительным человеком, любителем книг и хороших вин — теперь стало ясно, кто помог Уоррингтону с его винным погребом. Мисс Босанкет была столь же очаровательна, как и в Лондоне. Уоррингтон вел себя безупречно, если не считать некоторой взбудораженности. Впрочем, это, наверное, объяснялось присутствием невесты. Сэр Уильям ходил вдоль стола, потягивая вино, однако сам Уоррингтон сегодня не притрагивался к выпивке. Чувствовалось, он ищет повод, чтобы присоединиться к своей невесте в гостиной. Вскоре, учтиво извинившись, он оставил меня в компании баронета. Мы с сэром Уильямом оба не хотели мешать влюбленным и, оставшись вдвоем, быстро нашли тему для разговора — история аббатства Марвин. Босанкет сообщил, что в его библиотеке есть редкая книга об аббатстве и, если мне интересно, он будет рад пригласить меня к себе и показать ее.

Теперь мне предстоит рассказать об ужасном происшествии, нарушившем мирное течение нашей беседы. День клонился к вечеру. С юга надвигалась гроза, возвещая о себе раскатами грома. Решив, что Уоррингтон и мисс Босанкет ушли в сад, мы направились туда. Сэр Уильям признался мне, что не любит гроз. Потом он вспомнил, что их открытый экипаж может промокнуть, а кучер, если ему не сказать, не потрудится перегнать повозку под навес. Он отправился давать указания своему нерасторопному кучеру, а я закурил сигарету и пошел разыскивать влюбленных, поскольку отец беспокоился за дочь и просил, чтобы она вернулась в дом.

Я дошел до кустарника, росшего возле дальней стороны часовни, когда вдруг услышал голоса: грубый и хриплый мужской и умоляющий женский. Затем раздался пронзительный крик. Я немедленно бросился в том направлении. Зрелище, открывшееся моим глазам, на мгновение заставило меня остолбенеть. К этому времени заметно стемнело. На фоне кустарников, озаряемые вспышками молний, стояли Уоррингтон и мисс Босанкет. Казалось, еще немного, и между ними начнется борьба.

— Ты должна! — грубым, не своим голосом требовал Уоррингтон.

Девушка что-то шептала ему в ответ, потом заплакала и вновь закричала. Я бросился к Уоррингтону и схватил его за руку, не веря своим глазам: Уоррингтон цепко держал обе ладони мисс Босанкет и выкручивал их на манер жестоких школяров. Но чтобы так себя вести с девушкой, да еще с той, которую любишь! Мне показалось, что я слышу хруст ее нежных костей.

Физически я был сильнее Уоррингтона, и мне удалось повалить его на землю. Мисс Босанкет тоже упала, и я поднял ее. Уоррингтон вскочил, сжимая кулаки, и двинулся ко мне, но вдруг остановился, свирепо сверкнул глазами и побежал прочь.

Мисс Босанкет находилась в обмороке, но достаточно скоро очнулась. Конечно, хрупкой девушке пришлось вытерпеть нешуточную боль, но гораздо сильнее ее потряс ужас случившегося. Я не смел задать ей ни одного вопроса об их ссоре с Уоррингтоном и лишь осведомился, как она себя чувствует. Затем, осторожно взяв мисс Босанкет за руку, я повел ее к дому. У нее сильно колотилось сердце. Она тяжело дышала и опиралась на меня, ибо ей было трудно идти.

Мы добрели до входа в часовню. Я вдруг почувствовал, что у меня не хватит духу показать мисс Босанкет в таком состоянии ее отцу, и вообще не представлял, как объясню сэру Уильяму случившееся. Марион требовался отдых, а мне — время, чтобы собраться с мыслями.

— Давайте зайдем внутрь. Там вы немного передохнете, — предложил я.